Гуманное обращение с животными

(Отрывок из книги "Долг" (нравственные обязанности человека))

Смайлс Сэмюэл *

Легкомысленные всадники, проезжая,
застрелили мою лань - бедняжка умрет!
Жестокие люди! благоденствие не может быть уделом тех,
которые тебя убили. Никогда не делала ты им никакого зла,
но ведь и смерть твоя не могла послужить им в пользу.
- Мэрвелл.

В глазах каждой твари есть какое-то
смутное отражение человечества, искра
какого-то непонятного света, в котором
сказывается его внутренняя жизнь, полная
желания постичь великую тайну нашего господства
и превосходства над ними, и как бы требование
равенства с нами если не по душе,
то, по крайней мере как твари с тварью.
- Рёскин.

Сколько жестокости ежедневно проявляет человек относительно бессловесных животных - относительно птиц, зверей, лошадей, словом - относительно всего, что, однако же, одарено жизнью. Римские побоища гладиаторов отжили свое время и вышли из употребления, но испанский бой быков все еще существует. Подобно тому, как когда-то римские женщины наслаждались зрелищем окровавленных гладиаторов, умиравших среди арены перед глазами зрителей амфитеатра, так нынешние испанские дамы с восторгом рукоплещут при виде зрелища, от которого с отвращением отворачивается английский воин. "Как это ни прискорбно, - говорит Кабаллеро: - но нельзя не сознаться и мы с горем сознаемся, что в Испании как мужчины, так и женщины вообще имеют очень мало сострадания к животным; в низших же классах оно совершенно отсутствует".

Знаменитый Леонардо да Винчи - человек великий по душевной доброте относительно птиц и животных, великий как архитектор, военный инженер, философ и художник - имел обыкновение часто покупать клетки с птицами, с целью возвращать свободу бедным затворницам. Есть картина, на которой этот великодушный артист изображен в ту минуту, как он совершает свое доброе дело: выпущенные птицы весело порхают вокруг своего освободителя, а у ног его стоят пустые клетки. Картину эту можно видеть в парижской Луврской галерее.

Древние отшельники питали большую нежность к бессловесным животным. То были их единственные товарищи, птицы не страшились их и безбоязненно прилетали к ним; но даже и дикие звери и те нередко искали себе убежища в их помещениях и укрывались в них. Казалось, будто они инстинктивно понимали, что тут никто их не тронет и не сделает им никакого вреда. Ведь и птицы понимают и чувствуют свою опасность при появлении между ними человека с ружьем. Вороны с карканьем слетают с борозды пахаря, на которой лакомились хлебным червяком, испуганные быстро улетают, а между тем ворона, кормясь на поле, этим самым до некоторой степени обеспечивает урожай будущего года.

Святой Франциск был проникнут той мыслью, что все живые создания ему братья и сестры и очень часто переносил эту мысль из фантастической области поэтического вымысла в действительную жизнь. Иногда ему случалось доходить даже до того, что к птицам он обращался с проповедью. Вообще у него была привычка разговаривать со всеми живыми созданиями как с разумными существами; ему доставляло удовольствие отыскивать и примечать в различных свойствах каждого бессловесного животного какую-нибудь искру божественного совершенства. "Если в вас есть умение чувствовать правильно, - сказал другой мудрец древности:- то в каждом живом существе вы усмотрите зеркало жизни, и каждое из них будет для вашей души книгою полезною и назидательною".

Совершенно иные чувства и иной взгляд на этот предмет господствуют в местечке Бас-Рок при Фёрсском заливе. Изобилие диких шотландских гусей сделало это место любимым местопребыванием охотников и птицеловов. Яхты и пароходы то и дело шныряют в виду скалистого берега, и с них по целым часам раздается беспрерывная и убийственная ружейная стрельба. Птицы, молодые и старые, десятками падают жертвами бессмысленной страсти к истреблению и все равно, убиты ли они совсем или только ранены, предоставляются своей судьбе. Раненые и искалеченные, с окровавленными крыльями или перешибленными ногами, они мечутся туда и сюда над поверхностью беспокойного океана, пока не умирают в муках, описать которые невозможно. А между тем, есть много бессердечных людей, которые называют такое бессмысленное избиение невинной твари веселою потехою.

Нередко птицы, в отношении друг к другу, проявляют больше гуманности, чем это делают некоторые люди; они помогают друг другу и почти всегда стараются выпутать друг друга из беды.

Когда Эдуарду из Банффа, неутомимому труженику, случилось как-то застрелить морскую ласточку, он был изумлен, увидав как две другие, не раненные морские ласточки, заботливо подняли своего убитого товарища и, бережно уложив его на свои распростертые крылья, понесли его к морю и там схоронили в волнах. Эдуард легко мог бы застрелить и этих двух морских ласточек, но он предпочел предоставить им возможность совершить до конца свое дело милосердия и этим явить такой прекрасный пример любви к ближнему, подражать которому было бы не стыдно даже любому из нас.

Загонщичья охота была перенесена в Англию из Германии. Она состоит в том, что целые стаи куропаток, фазанов, зайцев и тому подобной дичи загоняются охотничьими загонщиками или просто лесными сторожами на расстоянии нескольких иногда миль и окрестностей в какое-нибудь закрытое безвыходное место, где охотники, стреляя по ним, убивают их целыми сотнями. Такое занятие тоже называется "спортом". - "Смею надеяться - говорит Йорский архиепископ - что не далеко то время, когда будет казаться странным и непонятным тот исторический факт, что английские джентльмены когда-то с самодовольною гордостью печатно заявляли о том, что они и их друзья тогда-то и там-то убили в два-три дня две тысячи голов лесной птицы, которая предварительно была загнана в какой-либо глухой и безвыходный лес на верную смерть. А также, надеюсь, выйдет из употребления и такого рода забава, при которой пойманная в западню птица выпускается, но только для того, чтобы по ней стреляли и наносили ей рану за раною, а потом трепещущую и окровавленную поднимали с земли; и такою забавою не стыдятся заниматься сильные и здоровые мужчины! Если же такого рода спорт может доставлять удовольствие какой-либо из женщин, то это несомненный признак, что в этой женщине нет ни любви, ни сострадания. Тяжелое впечатление порождается такими забавами, которые действительно могут служить предметом весьма не веселых размышлений".

Это ли то рыцарство, до которого снизошла Англия новейших времен? Неужели такая жажда жестокости и такое бессердечие являются выражением мужественности? Сэр Чарльз Нэпир перестал охотиться и на птицу и на зверей, так как избиение бессловесных животных было ему невыносимо, а между тем, не он ли выиграл славное сражение при Миэни? При всей своей неустрашимой храбрости, он был, однако же, человек не жестокий, ему стала ненавистна забава, которая поддерживается стонами и агонией беззащитных созданий. Когда генерал Утрам-Баярд Инди - жил для поправления своего здоровья в Египте вместе со своею женою, один из его друзей, зная, что у них не было мяса к обеду, отправился с ружьем и принес им застреленную им птицу. Хотя сам охотник, Утрам печально посмотрел на птицу и сказал: "Я дал себе слово никогда более не охотиться на птиц". Когда же птицу изжарили и подали к обеду, он даже не дотронулся до нее, и друг его отдал ее одной бедной старухе, сами же они пообедали чем Бог послал, Альберт Сиенский изображается на средневековых миниатюрах ласкающим зайца, потому что он часто спасал это животное от гонявшихся за ним охотников. На этих картинах он как будто предается размышлению по случаю представляющегося ему зрелища, подобно меланхолическому Джеку в Шекспировской комедии "Как вам угодно", плачущему и размышляющему над стонущей ланью. "Кто держит собаку - говорит св. Иоанн Златоуст - для того, чтобы ловить зверей, тот сам впадает в зверство; есть люди, которые сытно кормят ослов и волов для перевозки тяжестей, но не заботятся о людях, умирающих с голода или такие, которые тратят бесконечное количество золота на приобретение дорогих мраморных статуй, а забывают о ближних, которые коченеют благодаря своей нищете".

Один французский романист говорит от лица англичанина: "Пойдем куда-нибудь и убьем что-нибудь". Таково его понятие об образе действий англичан. Но он, как кажется, забывает своих собственных соотечественников. Как бы то ни было, а мы пока еще сохранили наших птиц, хотя, конечно, в течение последних лет много их погибло от холода и голода, а еще больше от ружей охотников. Тем не менее птицы пока еще составляют славу нашей земли - слава в вышних! Но во Франции поля и леса поражают вас своим безмолвием, в воздухе не раздается ни пения, ни щебетанья. Все жаворонки ошпарены и съедены, все птицы, отличающиеся красотою и яркими красками своих перьев, застрелены, а перья их пошли на украшение дамских шляпок. По всей стране исчезли воробьи, зяблики, ряполовы и соловьи, все они избиты и съедены¹. Но за преступлением не медлит наступить и наказание. Деревья поедаются червяком, виноградники поедаются филоксерами, листья кустарников истребляются гусеницами, они висят кистями на деревьях, а птицы, которые истребляли червей и гусениц, убиты. Жатва поедается на корню, а виноградники в иных местностях совершенно бесплодны. Таким образом, злодейство, как и проклятие, падает на голову самого виновника. Уаттертон рассчитал, что одна пара воробьев поедает в день такое количество червей, которое в неделю могло бы съесть пол-акра всходов хлебных растений.

Мы с удовольствием слышали, что во Франции, благодаря благодетельному содействию министерства народного просвещения, приняты некоторые меры для защиты животных и птиц. Так как дети большею частью являются усердными подражателями в делах жестокости, то мальчикам в школах внушают любовь и сострадание к бессловесным животным, а также ко всему, что вручено опеке и охране человека. Таким образом, во Франции создался новый рыцарский орден, который по всей вероятности принесет много пользы. Уже и теперь существует пятьсот юношеских обществ для покровительства животным и заботы о них. В Америке недавно было подобное же движение и две тысячи мальчиков уже вписаны в число членов филадельфийского общества для покровительства животным. Внушается доброта и мягкосердечие к бессловесным животным и, таким образом, строго предписывается исполнение двойного долга: уважения и сострадания.

Сколько времени тратится на набивание детских голов, в сущности, бесполезными сведениями и как мало употребляется на надлежащее внушение полезного человеколюбия. Их учат литературе по книгам, которые не делают их ни лучше, ни человечнее, но их не учат кротости, любви и вежливости; их голова развивается, а их сердце остается не тронутым.

Издано на русском языке в 1893 году.

Смайлс Сэмюэл (Samuel) (1816-1903) - Английский писатель, автор занимательных, изобилующих фактами из биографий великих людей книг нравственно-философского характера.

1) - Относительно птиц Франция земля мрачная и безмолвная. Напрасно напрягается взор, тщетно прислушивается ухо, природа здесь "плачет о детях своих и не хочет утешиться, так как их нет". Чтобы ни говорили о республиканских учреждениях и крестьянской собственности, но в них нельзя искать сочувствия с природою, которая склоняется скорее к своим старым друзьям - феодализму и аристократии. Если бы где-нибудь во Франции разнесся слух, что появилось также много птиц с красивыми перьями и звонким голосом, как то бывает в других странах вблизи самых столиц, то все население надело бы на себя фантастические костюмы, запаслось бы ружьями и ягдташами, повело бы с собою неописуемого вида собак и пошло бы выжидать по целым дням легко дающуюся добычу". - Times.