25.03.2011

Хранители Бухты стали свидетелями цунами 12 марта в Оцучи, Япония

Оцучи, Япония, 12 марта. Фото Майка XVX

Пожары по всей бухте. Фото Майка XVX

Волна идет на берег. Заметьте, что масштаб можно оценить, так как в воде плавают дома, и обратите внимание на фронт наступающей воды высоко на берегу, видный в отдалении. Фото Майк XVX

День начался нормально – насколько нормально все может быть, когда работаешь над тем, чтобы разоблачить и остановить самую крупную бойню китообразных на планете. Накануне вечером к нам присоединились три новых Хранителя: Марли, Кариза, и Майк. И вот мы все вшестером отправились в город, проверить, а не вышло ли в море какое-нибудь из китобойных судов в эту ветреную погоду. Два судна вышли. Кроме того, мы встретились с полицией Префектуры, которая поджидала нас.

После того, как одно из судов вернулось с уловом мелкой рыбы, мы устроили для новых Хранителей ознакомительную экскурсию по району. Полиция следовала за нами, так что три машины разъезжали по бухте и ее окрестностям торжественной процессией. Мы остановились возле доков центральной бухты. Мы не раз уже чувствовали толчки и дрожь земли с тех пор, как приехали сюда. Я прожил в районе залива Сан-Франциско не один год. Но ничего похожего на это мне испытывать никогда не приходилось. Автомобили плясали кругом нас вприскочку, и было трудно устоять на ногах. Я предложил убраться прочь, и никого уговаривать не пришлось. На дальнем конце этого причала находится (находилось) несколько рыбоперерабатывающих заводов. Рабочие потоком шли из цехов, направляясь к волноотбойной стене для защиты от цунами. Полиция, занявшая позицию в том единственном месте, где мы могли выехать с причала, отчаянно сигнализировала, чтобы все проходили в ворота волноотбойной стены.

Мы проехали сквозь ворота. Эта стена и ворота – массивные конструкции, выглядят словно строились в расчете на бомбардировки. Стена с воротами уходит высоко вверх, и окаймляет всю прибрежную часть города. Мы знали про одну небольшая дорогу, которая тянется вдоль всего берега, и ведет из города в южном направлении, и оттуда можно видеть место, где ведется разделка бурого дельфина. Мы направились туда. Мы ехали вдоль стены с внутренней ее стороны, а в это время громадные ворота в ней закрывали и опускали. Занималось этим делом большое количество людей и решительно. Мы направились к месту, откуда открывался хороший обзор, а вскоре туда же подъехали пожарная машина и с полдюжины автомобилей с местными жителями.

Прошло немного времени, и вот вода ушла из бухты, а затем снова заполнила ее. От пожарников мы узнали, что, скорее всего, таких уходов-возвращений воды мы увидим несколько. Затем вода очень быстро вновь заполнила бухту и поднялась высоко, так что затопило все по ту, обращенную к воде, сторону стены. Это произошло очень быстро. Вода снова ушла, на сей раз так, что осталась почти одна только грязь. Затем возвращающаяся вода пробилась мимо уходящей воды и перехлестнула через нее, так что возникла стена черной завывающей воды. На сей раз вода поднялась даже быстрее и перевалила через стену. Вода все поднималась, шла вверх по склонам холмов, заполняла долины и расщелины все дальше и дальше. Так происходило несколько раз, и каждый раз потом следовал афтершок - повторный толчок после основного землетрясения.

Приближалось наступление темноты, и тут стало ясно, что мы не сможем уехать с этого холма. С обеих сторон дорога была завалена обломками, и, как мы обнаружили впоследствии, дорожное полотно снесло. Пожарные и местные пошли пешком через горы, чтобы узнать о судьбе своих близких. От мобильников в этот момент толку не было. Таким образом, на дороге остались только мы вшестером, и еще одна молодая женщина, приехавшая сюда из другого города погостить. Потом пошел снег. Вперемешку со снегом с неба падал пепел от множества пожаров среди разрушенных зданий. Дым был удушающий.

Мы всемером укрылись в машинах. Как только снегопад прекратился, мы произвели оценку нашего положения. Вода в бухте внизу все еще то уходила, то поднималась. Мешанина из домов, автомобилей, топливных цистерн, судов, рыболовных снастей, личных вещей, и обломков всего перечисленного медленно кружила в тусклом свете. Мы видели по крайней мере один труп на берегу. Позже труп застрял в ветвях дерева. Внезапно откуда-то из этой каши до нас донесся женский голос, звавший на помощь. В сумерках мы сумели разглядеть фигуру женщины на каком-то обломке, державшемся на воде. Мы наперебой кинулись искать веревку, и тщетно пытались спустить лодку на воду. Японка, которая осталась с нами, стала окликать женщину. Тогда Майк кинулся назад по дороге, чтобы реквизировать пожарную машину. Он пригнал машину к нашей стоянке. При помощи рации в пожарной машине мы смогли уведомить власти о бедственном положении женщины. Помощь так и не пришла.

Мы продолжали попытки забраться на волноотбойную стену, которая постоянно то обнажалась, то снова оказывалась залита водой. Это было очень рискованно, но мы думали, что так удастся подобраться ближе к женщине. Она не имела средства управлять своим плотом, а мы не имели средства добросить до нее трос. Это было ужасно. Снег пошел снова, и сильней прежнего. Ее крики о помощи то доносились до нас, то пропадали, так как кашу из обломков то толкали к нам, то утягивали прочь стремительные течения. Было уже совершенно темно. Мы нашли переключатель, с помощью которого включались два прожектора пожарной машины, и пытались нашарить женщину лучом. Вдалеке показались два судна. У нас ушло почти два часа на то, чтобы привлечь их внимание, и направить их туда, где, по нашим предположениям, находилась женщина. Оба судна приблизились к ней, а затем снова отошли. Мы были потрясены, и не могли поверить своим глазам. Затем вся масса обломков стала быстро сдвигаться прочь, в бухту. Мы больше не слышали женщину. Мы заметили, однако, что одно из судов двигалось вместе с обломками, но могли только надеяться, что судно нашло ее.

Температура была где-то около нуля. Это была долгая, беспокойная ночь, которую мы провели, забившись всемером в две маленькие машины. К счастью, у нас были полные баки, поэтому можно было время от времени включать печки. Еще у нас с собой было несколько энергетических батончиков и вода.

Рассвет ознаменовался новыми повторными толчками (афтершоками), дымом, заволокшим небеса, и возвращением пожарных. И они обнаружили в лесу пару беженцев. Мы упаковали наши вещи, заперли машины, и пустились в путь. У подножия холма мы получили возможность как следует оценить повреждения дороги. Мы не знали, куда направляются пожарные, но они дали ясно понять, что нам следует идти за ними.

Из-за грязи, воды и мусора дорога была непроходимой, поэтому пожарные решили, что нам надо подняться в гору. Это очень крутая гора, почти вертикальная. В ходе восхождения кое-что из наших вещей нам пришлось бросить. Наконец, мы снова спустились и оказались у входа в маленькую долину, которая шла вниз до самого моря. В этой деревушке не осталось ни одного не разрушенного дома. Нас пригласили к огню погреться, угостили рисом и супом из котелка, который кипел над костром из деревянных обломков, набранных среди мусора. Великодушие этих людей невозможно переоценить. Кругом них – смерть и разрушение, впереди – весьма неопределенное будущее; и они поделились с нами той скудной едой, какая у них была. Они принялись разыскивать среди обломков уцелевшие длинные шесты и подобные материалы, и нам стало ясно, что они собрались устраивать здесь лагерь в предвидении тяжелого и долгого испытания. Нам не хотелось обременять их, так что мы решили двигаться дальше. Пожарные очень уговаривали нас остаться – потому, что знали, что ждет нас впереди. Мы поблагодарили их, отдали им пару полотенец и одеял, которые у нас были, и двинулись в путь.

Декорации к фильмам про конец света – это ничто по сравнению с разрушениями, которые мы увидели, медленно пробираясь вперед. Оцучи был довольно-таки крупным городом. Сейчас города фактически больше нет. Землетрясение, плюс цунами, да еще пожары – не осталось ничего. Это был трудный в физическом плане переход, укомплектованный тупиками и рискованными переправами. Это был также переход, трудно давшийся эмоционально. Масштабы несчастья неописуемы. Мы наконец прошли сквозь горевшие площади, и ступили на дорогу. Разрушения по прежнему были повсюду кругом нас, но мы оказались выше большей части мусора. Почти все люди, которых мы встречали, были в состоянии шока.

Не имея понятия об истинных масштабах разрушений по всей Японии, мы надеялись, что представители посольств США и Канады поджидают нас. Мы обратились к какому-то полицейскому, и постепенно стали понимать, до какой степени наше положение вынуждает нас рассчитывать только на себя. В свое время мы выбрали для себя гостиницу подальше от моря, чтобы лучше спрятаться от властей. И теперь целью нашего путешествия стала наша гостиница в Тоно. Тоно находится в примерно 32 милях от Оцучи, но из-за гор путь туда занимал около 90 минут когда у нас была машина. Полиция заявила, что дороги вышли из строя, и что в Тоно мы попасть не сможем. Мы подняли наши вещи, и зашагали вперед. Само собой разумеется, что путь наш лежал мимо все новых разрушений. Мы прошли несколько миль, прежде чем нам повстречался совершено удивительный человек. Посреди руин своего города этот человек взял на себя труд организовать нам проезд до Тоно. Взять напрокат машину было негде, так как все фирмы по прокату автомобилей расположены были в более крупных приморских городах, которые все были уничтожены. И, конечно же, он сумел найти два автомобиля, которые могли отвезти нас на сколько-то миль далее вглубь острова. Пара, которая была в одной из машин, потеряла все, и тем не менее эти люди охотно взялись помочь нашей шайке иностранцев. Нас довели до придорожной закусочной, и попросили оставаться на месте. Мужчина ушел, но вернулся снова с женщиной, у которой был фургон. Ее магазин в Оцучи был разрушен, но она, проявив огромную сердечность и благородство, отвезла нас через горы в Тоно.

Я не знаю, как можно описать ту доброту и великодушие, которые были проявлены по отношению к нам в тот день. Это подтверждает мое убеждение в том, что японский народ – сердечен и добр. Деятельность тех, кто подвергает преследованиям дельфинов в Тайдзи, и бурых дельфинов в Ивате – это отклонения, а отнюдь не правило. Крепнет надежда на то, что нам доведется увидеть конец этой бойни, и что Япония возглавит дело сохранения морей, как ей подобает.

Кстати о Тайдзи: сегодня мы узнали, что и там было цунами. Рыбачьи суда и суда загонщиков дельфинов вышли в открытое море, чтобы там седлать волну. О дельфинах, оставшихся в бухте в запертых загонах, никто даже не подумал. Шесть раз вода спадала, а затем возвращалась, но город не затопило. Шесть раз плененных дельфинов ударяло о скалы и они кричали от нестерпимой боли. По крайней мере 24 дельфина погибли. Любой фермер бы не преминул выпустить свой скот перед лицом пожара. Души загонщиков дельфинов, лишены света.

за Океаны, Скотт Уэст

Подробности, фото и видео на сайте - www.seashepherd.org

Перевод: Валентинова Екатерина
Центр защиты прав животных "ВИТА" www.vita.org.ru