 |
 |
|
||||
 РАЗВЛЕЧЕНИЯ С ЖИВОТНЫМИ |
 ЭКСПЕРИМЕНТЫ |
ВЕГЕТАРИАНСТВО |
МЕХ |
КОШКИ И СОБАКИ |
ГУМАННОЕ ОБРАЗОВАНИЕ |
Видео
Фото
Книги
Листовки
Законы
НОВОСТИ
О
нас
Как
нам помочь?
Вестник
СМИ
Ссылки
ФОРУМ
Контакты |
|
 |
 ПОИСК НА САЙТЕ:
|
БИОЭТИКА - почтой |
| |
 № нашего кошелька: 41001212449697 |
|
|
"БЕЛЫЙ" список
фирм "ЧЕРНЫЙ"
список фирм |
|
Листовки 
Формат A5, pdf. 5 Mb 
Формат Doc. 70 Kb 
Формат Doc. 580 Kb 
Формат Doc. 150 Kb |
|
|
|
НАУКА ПРОХОДИТ ИСПЫТАНИЕ Человеческая стоимость экспериментов на животных Доктор Роберт Шарп Предисловие сэра Джона Гилгуда © Dr Robert Sharpe. Science on Trial.
Sheffield: Awareness Publishing Limited, 1994. – 156 p. Роберт Шарп был старшим химиком-исследователем в Королевской Медицинской школе последипломного образования, когда осознал свою солидарность с этой новой философией – и почувствовал несогласие с коллегами, которые тестировали вещества на животных. Он покинул пост и занялся исследованием того, что ранее воспринимал как должное, а именно, необходимы ли эксперименты на животных для медицинского прогресса. Факты оказались тревожными, и они ставили принципиальные вопросы об использовании животных. Как может метод, дающий такие противоречивые результаты, быть настолько жизненно необходимым для нашего здоровья? Не представляет ли собой вивисекция опасную игру в русскую рулетку, когда речь идет о борьбе с раком, сердечно-сосудистыми заболеваниями и СПИДом? В книге «Наука проходит испытание» Роберт Шарп приводит веские свидетельства, подтверждающие неудачи, противоречивые результаты и упущенные возможности, которые произошли из-за экспериментов на животных. Не является ли наше принятие вивисекции самой большой медицинской ошибкой в истории человечества? Страдания реальны, и ошибки, кажется, тоже. СОДЕРЖАНИЕ:
Посвящается Стейвли Американская общественность находится еще в большем неведении, чем британская, относительно того, что касается вопросов вивисекции… Сентиментальность, связанную с ней, присутствует не среди тех, кто выступает против этого ужасного преступления, а в том странном благоговейном трепете, с которым средний обыватель, загипнотизированный хитрыми учеными и их льстивой прессой, смотрит на всю проблему. На самом же деле наука говорит о том, что полное отсутствие естественной доброты, естественной жалости и всей естественной чувствительности – это признак интеллекта. Джон Купер Поуис (John Cowper Powys) (1872-1963) Благодарности Эта книга – результат решительности, и мне бы хотелось поблагодарить тех, кто разными способами помог преодолеть многочисленные и разные трудности: «Помощь животным» (Animal Aid), Американское антививисекционное общество (The American Anti-Vivisection Society - AAVS), Британский Союз за отмену вивисекции (The British Union for the Abolition of Vivisection - BUAV), Международную ассоциацию против болезненных экспериментов на животных (The International Association Against Painful Experiments on Animals IAAPEA), Эннабел Холт (Annabel Holt), сэра Джона Гилгуда (Sir John Gielgud), Лорейн Кей (Lorraine Kay), Джоанну Ламли (Joanna Lumley), Джона Макардла (John McArdle), Майка Парра (Mike Parr), Джоуза Парри (Jose Parry) и Колина Смита (Colin Smith). Предисловие Уже давно я пришел к выводу, что экспериментировать на других живых существах, а потом пытаться оправдать данную практику и для этого называть ее «медицинскими исследованиями» – это большое зло. Это было всего лишь моей естественной реакцией, когда я узнал о страданиях, которые причиняют животным якобы образованные и «этичные» люди – люди, которые рассматривают животных не как чувствующих существ, а скорее как простые инструменты для торговли. В своих чувствах я был не одинок. В прошлом против вивисекции выступала просветленная оппозиция, в том числе королева Виктория, Махатма Ганди, Вольтер, Самуэль Джонсон, лорд Шафтсбери, Виктор Гюго, Джон Раскин, Роберт Браунинг, Рихард Вагнер, Чарльз Диккенс, К.Г.Юнг, доктор Альберт Швейцер, К.С.Льюис и Джордж Бернард Шоу. Сегодня сонм голосов знаменитостей соединяется с тысячами менее известных людей, работающих без устали, чтобы освободить от ига страданий лабораторных животных. Иногда утверждается, что эксперименты на животных ответственны практически за все медицинские открытия, которые были в истории. Такая пропаганда говорит нам, что, если мы хотим найти лечение для человеческих болезней, нам нужны эксперименты на животных. Тем не менее, невзирая на все страдания и использованные средства, мы не становимся намного здоровее. Новостями главных страниц становятся уже видимые медицинские триумфы. «Прорывы» редко, если вообще, случаются, хотя они неизменно за невидимым углом. А катастрофы, такие как не предсказанные смертельные побочные действия лекарств, никогда не связываются с методами тестирования на «безопасность», из-за которых они спустились на нас. В результате, к нашему стыду, провал экспериментов на животных не становится темой передовиц, хотя так должно было бы быть. Я могу только сказать с полной уверенностью, что вивисекция – это возмутительная практика, которую надо немедленно остановить. Мои знания не достигли того уровня, чтобы поддерживать мою внутреннюю уверенность в том, что это также ошибка, злополучная ошибка, которую большая часть человечества должна еще осознать. Книга доктора Шарпа подливает масла в негативную реакцию людей, наблюдаемую в отношении экспериментов на животных. Без сомнения, общественность должна быть проинформирована об ошибках, которые совершаются ею. Выдающийся писатель Джон Голсуорси сказал о вивисекции следующее: «Когда существует нечто, вызывающее у вас отвращение, мне хотелось бы, чтобы вы подумали: вы оставляете это в покое и занимаетесь своими делами из принципа или же лишь потому, что вам так удобно?» Нам надо расширить наши знания на эту тему и не испытывать благоговейного страха перед теми, кто стремится уменьшить обеспокоенность простых людей, сохранивших способность отличать правильное от неправильного. И однажды, надеюсь, скоро, если достаточно людей потребуют лучшую, гуманную науку, которая сейчас ограничена, так как считается второсортной «альтернативой, ужасные ошибки вивисекции будут все же исправлены. Сэр Джон Гилгуд (Sir John Gielgud) Введение В 1962 году ученые Университета Оклахомы (University of Oklahoma) описывали, как ЛСД действует на самца слона по кличке Таско. Они пытались вызвать муст – естественное состояние, когда слоны периодически становятся очень агрессивными и неконтролируемыми. Дозу ЛСД рассчитали, исходя из количества, которое приводит в бешенство кошек, при том в расчет брался большая масса слона. В 8 часов утра 3 августа Таско получил первую инъекцию, но доза оказалась слишком большой. Таско сразу начал реветь и метаться по загону, но потом остановился и стал шататься, ему было все труднее и труднее стоять. Его партнерша Джуди пыталась поддержать его, но Таско рухнул, совершил акт дефекации и забился в конвульсиях. Через 2 часа он умер. Ученые сделали вывод, что слоны особенно чувствительны к ЛСД.1 Трудно поверить, что ученые проводят такие эксперименты, но их результат, заключающийся в том, что одно животное более восприимчиво, чем другое, не удивит ветеринаров. Знание о различиях между видами абсолютно необходимо для ветеринарной практики, потому что у животных часто наблюдается разная реакция на лекарства, яды и болезнь. Существует много примеров. Хотя дихлорфос успешно используется для лечения кишечных глистных заболеваний у лошадей, он может отравить домашнюю птицу.2 И, наоборот, моненсин изгоняет паразитов у бройлерных цыплят, но смертелен для лошадей.2 Аспирин, так же как и феноловые дезинфицирующие средства,3 отравляет кошек; кролики спокойно могут есть листья белладонны;4 лошади страдают от заболеваний мозга, если съедают дардар, сорняк, растущий на юге США, но для других животных он не ядовит;2 у крыс, кроликов и мышей нет физиологической способности к рвоте;3 кишечное лекарство халоксон в 100 раз более ядовито для гусей, чем для кур;2 туберкулез почти не поражает крыс;4 в отличие от морских свинок, собаки и кошки не нуждаются в витамине C в пище.5 По словам одного ветеринара, «это неразумно – переносить информацию, касающуюся лекарств, с одного вида на другой».3 Казалось бы, такие же здравые выводы будут сделаны и применительно к человеческой медицине. В конце концов, знания можно получить с помощью популяционных исследований человека, клинических наблюдений за пациентами, которые больны или умерли, работы со здоровыми добровольцами, экспериментов с человеческими тканями которые проводятся в пробирке, а также компьютерных моделей, сделанных на основе информации от человека. Все эти способы непосредственно применимы к человеку. На практике миллионы животных страдают и умирают, выполняя роль суррогатов человека, Американский национальный институт здоровья тратит больше на работу с животными, чем на исследование нашего собственного вида! Выглядит все так, как будто межвидовые различия совершенно исчезли, потому что в своей пропаганде сторонники экспериментов на животных редко о них упоминают. Легко понять, почему этот вопрос игнорируют или избегают. В жарких дискуссиях, касающихся экспериментов, идея о том, что результаты могут быть применимы только к изучаемому виду, полностью разрушили бы отговорку, что эксперименты на животных жизненно необходимы для нашего здоровья, или что для всех решающих шагов необходимы животные. Вместе с тем, около ста примеров, описанные здесь, показывают, что, напротив, исследования на животных опасны из-за противоречивых результатов. Возможно, кто-то скажет, что это всего лишь частные случаи, и чаще всего эксперименты на животных правильно предсказывают реакцию человека. Удивительно, но по этому поводу проводилось мало сравнительных анализов,7 тем не менее, анализ побочных действий лекарств, Ральфом Хейвудом (Ralph Heywood), бывшим директором британского Хантингтонского исследовательского центра (Huntington Research Centre), показал, что отрицательное действие на человека и результаты экспериментов на животных совпадают лишь в 5-25% случаев.8 Это подтверждает точку зрения доктора Кеннета Мелмона (Dr Kenneth Melmon) из Института по исследованию сердечно-сосудистых заболеваний (Калифорнийский университет) (Cardiovascular Research Institute, University of California), что «в большинстве случаев эксперименты на животных не могут предсказать, что произойдет с человеком при получении этого лекарства».9 Некоторые побочные эффекты предсказываются лучше, чем другие.7 Обзор 45 препаратов, проведенный Британским комитетом по безопасности лекарственных средств (Britain’s Committee on Safety of Medicines), показал, что эксперименты на животных с наибольшей степенью вероятности предсказывают рвоту и нарушения желудочно-кишечного тракта. Вместе с тем, обзор показал, что в лучшем случае лишь 25% токсичных эффектов, имеющих место у животных, наблюдаются и на людях.10 Особенно противоречивой сферой является использование животных, чтобы выявлять вещества, вызывающие рак. В 1983 году фармацевтическая компания Пфайзер (Pfizer) провела специальное исследование, чтобы протестировать эффективность экспериментов на животных. Результаты представляли собой исключительную важность, потому что, невзирая на миллионы вкладываемых долларов, никто не знал, обеспечивают ли они должную защиту от опасных веществ.11 Данные, полученные при работе с людьми, сравнивались с экспериментальными данными, полученными при работе с мышами и крысами, и сравнивалось действие всех веществ, которые, как было известно на тот момент, вызывают рак у людей. Итог оказался неутешителен: в большинстве случаев эксперименты на животных давали неправильный ответ. В конце доклада делался вывод, что мы бы получили больше, если бы кидали монетку!12 Тем не менее, последующие доклады предполагают, что при «адекватном» тестировании почти все человеческие канцерогены, в конце концов, вызывали рак у какого-то вида животных. Но это обманчиво: если бы не возникло подозрений, что такие вещества как асбест, табак, мышьяк, бензол, алкоголь и сажа могут вызывать рак у людей, ученые ни за что не стали бы стараться вызвать его у животных! Поскольку первоначальное тестирование на животных всех вышеназванных субстанций ничего не дало,13 некоторые из наиболее опасных для человека канцерогенов казались безобидными. Опасения, связанные с обоснованностью экспериментов на животных, также относятся к изучению болезни. Медицинский комитет по модернизации исследований (Medical Research Modernization Committee) проанализировал 10 «животных моделей» человеческих болезней, которые были выбраны наугад, и выяснил, что они мало помогают (если помогают вообще) лечению пациентов.14 Например, они обнаружили, что рак кишечника у крыс, вызванный химическим путем, не соответствует нашему пониманию, диагностике и лечению человеческого рака кишечника. Естественно, бывают случаи, когда человек и животные реагируют одинаково, но об этом становится известно лишь после исследований на человеке. Проблема заключается в том, что искусственно вызванная болезнь у животных никогда не идентична заболеванию, возникающему у пациентов естественным путем, и это делает работу с животными логически неверным процессом.15 Более того, межвидовые различия в химии организма могут быть настолько далеки, что, как говорит один известный исследователь лекарств, «часто бывает, что лишь по счастливой случайности эксперименты на животных ведут к клинически полезным лекарствам».16 В научных журналах некоторые, по меньшей мере, ученые, работающие с животными, признают, что межвидовые различия ограничивают ценность их экспериментов. Дэвид Галлоуэй (David Galloway) из Западного лазарета Глазго (Glasgow’s Western Infirmary) признает, что «основная дилемма с любой животной моделью человеческого заболевания состоит в том, что она никогда не может точно отразить ситуацию для человека».17 Но экспериментаторы утверждают, что они все же могут сформировать понимание и, делая упор на раке кишечника, Галлоуэй заявляет, что «отсутствие единой животной модели, которая бы имела близкое сходство с человеческой болезнью, не должно рассматриваться как значительный недостаток». К сожалению, вивисекция настолько укоренилась, что в ходе сложных поисков идеальной животной модели выводятся совершенно новые породы и виды животных. Используя методы генной инженерии, ученые могут изменить генетическую структуру животного и создать существ, предназначенных на страдания и смерть в медицинских исследованиях. Несчастная «онкомышь», которая была создана с помощью введения человеческих раковых генов в эмбрионы мыши, быстро заболевает раком и умирает в течение 90 дней. В других случаях исследователи вызвали генетические дефекты, сходные с теми, которые встречаются у больных людей. Хотя экспериментаторы надеются, что животные с измененными генами будут более точно имитировать человеческую болезнь, «… очень часто модель не соответствует в ожидаемой степени соответствующей человеческой болезни».18 В случае с синдромом Ваарденбурга 1 типа, генетическом нарушении, при котором распространена потеря слуха, генетически измененные мыши не оглохли.18 Другим примером служат «кистофиброзные мыши». Открытие у больных людей гена кистозного фиброза дало возможность вивисекторам нарушить аналогичный ген у мышей. Животные заболевали в течение 40 дней и умирали, но, хотя это провозглашалось большим прорывом, болезнь у мышей отличается от болезни у людей.19 Наиболее важно то, что у животных, в отличие от человека, легкие не заражаются и не наполняются слизью, при том, что 95% людей, страдающих кистозным фиброзом, умирают именно от легочных инфекций. Еще один случай – это использование трансгенных мышей в исследованиях СПИДа. Чтобы сделать мышей более восприимчивыми к этой болезни, им в ткани вставляли генетический материал, который вызывает ВИЧ-инфекцию. Опять же, животные заболевают, но у них, в отличие от людей со СПИДом, иммунная система не угнетается. 20 Даже если работа на животных, возможно, и помогла когда-то в прошлом, нет никаких оснований слепо одобрять этот метод для всех времен. Моральные ценности меняются, и уже неприемлема средневековая идея о том, что жизнь можно спасти, только если приносить в жертву животных. Данные этические возражения надежно подкрепляются научными аргументами, потому что физиологические и биохимические различия между человеком и животными подчеркивают острую необходимость в более надежном подходе: поставить под вопрос эксперименты на животных – это полностью в наших интересах. Если мы хотим более просвещенного будущего, то требование реформ должно сочетаться с появлением нового поколения ученых, которые больше не смотрят на животных как на одноразовые инструменты исследования. 1. L.J.West et al, Science, 1962, December 7, 1100-1103. |
| Наверх |
ВАЖНО!
