Вегетарианское обозрение, Киев, 1917 г.
(Избранные статьи)

Вегетарианство и культура

«Социальная и духовная дисциплины человека
должны  соответствовать его  физической дисциплине».
Генри Торо

Под грузный гул разрушительных орудий, силящихся, как будто, поколебать основные культурные ценности, неуклонно, хотя и с замедленным темпом продолжается созидательная, творческая работа человеческого духа: ничто не в силах остановить его движение вперед, по пути, начертанного историей.

В высшей степени знаменательным является то обстоятельство, что эта величайшая, гигантская борьба народов, которой мы являемся свидетелями, ведется, как многие думают, во имя раскрепощения человечества от железного ига милитаризма, этого современного молоха, на алтарь которого человечество принесло уже столько жертв.

Война застала вегетарианство на пути перестроения человеческого общества на новых, более культурных началах. Можно с уверенностью сказать, что нет на земном шаре такого угла, где обитают культурные люди, куда бы не проникла идея о безубойном питании, идея старая, как мир, но все же, как и все культурные завоевания человеческого духа, с таким трудом прививаемая людям. Между тем на заре человеческой культуры мы встречаем ее в строгих и мудрых книгах Веданты, на далеком востоке, в колыбели цивилизации, а затем еще более ярко выраженною в учении кроткого царевича Сидхартхи – Будды, проникнутого любовью ко всему живущему на земле. В религии евреев эта идея встречает полное сочувствие. В Библии, в Книге Бытия читаем следующее: «И сказал Господь: вот я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, вам сие будет в пищу».

В христианстве идея сострадания ко всему живущему под солнцем получает дальнейшее развитие. Тот, кто принес людям Новый Завет и Сам принял мученический венец, распространил свою любовь до самых широких пределов. Он велел своим ученикам «разойтись по миру и проповедовать Евангелие всей твари».

Греческие мудрецы учили воздерживаться от животной пищи, и среди них было много вегетарианцев. Римские историки, как Помпоний Мела, с похвалой отзывались о жизни славян, питавшихся преимущественно растительной пищей. Уже в те времена животная пища внушала многим отвращение, что видно из летописи Нестора, который отрицательно отзывался о половцах, употребляющих в пищу «стерво». С дальнейшим развитием гуманитарных идей сторонников вегетарианства становится все больше, чему способствуют авторитеты мужей науки, литературы, искусства. К ним присоединили свой громкий голос представители медицинской науки, пришедшие к заключению, что только растительное питание излечит моральные и физические болезни человечества. Вегетарианство насчитывает в рядах своих защитников светочей человеческой мысли. Здесь мы встречаем имена Бэкона, Бернарден-де-Сен-Пьера, Руссо, Гумбольдта и более близких к нашему времени Либиха и Вирхова, перед мнением которых должен клониться всякий, верующий в силу науки человек. Сомневающимся в том, что человечество может ограничиться только растительной пищей, напомним взгляд на этот предмет Кювье: человек не похож ни на одно из хищных животных, по качеству и расположению зубов он ближе к орангутангу – животному не плотоядному. Нужно, наконец, принять в соображение, что кроме моральных факторов, народы, вследствие экономических причин, бывают вынуждены (как это происходит и сейчас) перейти к растительному питанию.

Не следует забывать, что самая древняя цивилизация дальнего Востока возникла среди народа, питавшегося растительной пищей. Один из величайших английских поэтов – Шелли, поэт-пантеист, чьи творения многие ставят выше Байроновских, страстно убеждает, «что польза, которую принесет реформа питания, будет несравненно выше других реформ, ибо коснется самой сути человеческого зла».
Всех, кому дорого счастье и правда, – пишет он, – я умоляю – посвятите себя изучению вегетарианства.

Гордость русской мысли, к чьему слову прислушивался весь мир, во имя тех же гуманных принципов неустанно проповедовал то же, являя своей жизнью пример, как должен жить, если не хочет погрязнуть в животной жизни. Известно, какое значение в сфере нравственных чувств он придавал отказу от животной пищи.

Таким образом, мы видим и среди всех видов культурных ценностей, идея безубойного питания занимает видное место. Нельзя ставить во главу угла привычки европейской буржуазии, закосневшей в своем нравственном убожестве, в качестве непреложного закона для всего человечества.

В ряду великих задач, предстоящих разрешить человечеству на его тернистом пути к лучшему будущему, идея о реформе питания, на иных, новых, более отвечающих человеческому достоинству, началах, должна занять одно из первых мест. Употребление в пищу живых существ, наделенных чувствительностью к страданиям, живущих с нами под одним необъятным простором неба, должно отойти в область далекого прошлого, как  отошла в область предания эпоха каннибальства, когда первобытный человек был сам близок к животным и, повинуясь слепому инстинкту, поедал себе подобных.
ХХ веков существования человеческой культуры не могли пройти бесследно и не повлиять коренным образом на сферу нравственных идей. Теперь всякому мыслящему человеку ясно, что все живые существа, населяющие нашу землю, являются детьми общей нашей матери-природы. И поэтому истинно культурным обществом можно будет назвать только то общество, на знамени которого будут значиться два высокозначительных слова: безубойное питание.

Эм. Юдзон