Вегетарианское обозрение, Киев, 1913 г.
(Избранные статьи)

В мире печати

В прошлом номере "Вегетарианского Обозрения" я познакомил читателей с впечатлениями Л. Перно, посетившего школу П. Ойлера. Привожу теперь воспоминания д-ра Ф-на о той же школе, заимствованные мною из № 2 "Бюллетеней литературы и жизни".

Только у немногих были полные щеки, пухлые руки и ноги. Большинство детей отличалось скорей худощавой, чем полной комплекцией. Но все до одного обнаруживали стройные и мускулистые члены, хорошо расправленные плечи и грудь и отличались тем же ровным и нежным оттенком загара, что и их учитель. Здоровье и сила явственно сказывались в каждом их движении, в каждом взгляде спокойных и уверенных глаз.

Тут были дети всевозможных возрастов. Школа принимает и 15-летних юношей и совсем малышей до грудных младенцев включительно и, – можно ли идти еще дальше? – до... родителей, которые являются в школу учиться воспитанию ребенка. Большая часть детей поступила в эту школу после долгих мытарств по другим – заурядным и "образцовым" – школам, и, главным образом, вследствие расшатанности здоровья и нервов.

Пока длился школьный ужин, я успел оглядеть овощи на огородах, цветы и молодые деревья в саду, – результаты трудов учителей и учительниц, учеников и учениц. В школе нет разделения труда: девочки работают вместе с мальчиками на огородах и по подрезке деревьев, а мальчики в свою очередь принимают деятельное участие в стирке, которая, кстати сказать, является в школе большим событием. За стиркой обыкновенно ведется оживленная беседа на самые разнообразные темы. Такая "обывательская" беседа, на которую в обыкновенные дни не выпадает достаточного времени, сильно облегчает и взрослым, и детям этот малопривлекательный труд. Учителя и взрослые дети стирают крупное белье; малыши – носовые платочки.

Во время ужина школьный сад навестил добрый приятель детей – кролик Эрнест. Это не прирученный кролик и не домашний, а самый "настоящий", т.е. дикий, живущий собственным умом. При школе нет домашних животных – ни собак, ни кошек, которые, по мнению м-ра Ойлера, являются психически-искалеченными существами.

Закат догорел: наступило время сна.

Дети, со свернутыми одеялами в руках, подошли прощаться с м-ром Ойлером и его голубоглазой женой, которую природа одарила золотыми, ниспадающими до земли, волосами.

– Прощай, Питэр! Прощай, Эльза! – прощебетала детвора. После прощаний и поцелуев все они, в своих длинных ночных одеяниях, потянулись к воротам для того, чтобы идти на ночлег в темный, темный лес. Только немногие улеглись под деревьями или в палатках в саду.

Лунной ночью мы прошлись с Питэром (м-ром Ойлером) в лес к той отдаленной чаще, где находится место его ночного покоя: это самая передовая позиция в лесу, где учитель спит чутко, как часовой, готовый отозваться на первый зов своих питомцев.

В смутном сиянии луны, вставшей из-за сосновых ветвей, мы разглядели по дороге под деревьями маленькие аккуратно сложенные пакетики. Это были ребятишки, спавшие в разных местах без подушек на одном одеяльце, одна половина которого служит им простыней, а другая выполняет свою прямую миссию – одеяла.

Дети м-ра Ойлера не боятся ночной темноты. Впрочем, их маленькие невозмутимые сердца недоступны никакому чувству страха...

Утром их ожидали обычные занятия, обычная работа. Это – прежде всего – работа по дому (после получасового "пробега"), затем – после завтрака – работа в саду, чтение, уроки. Гимнастику они проделывают немногосложную. Главные движения ее преподал им Раймонд Дункан, брат Айседоры.