Вегетарианское обозрение, Киев, 1913 г.
(Избранные статьи)

О необходимости основания нового энциклопедического прогрессивного органа печати

(Доклад, читанный на I Вегетарианском Съезде)

Глубокоуважаемые единомышленники и единомышленницы и дорогие друзья!

Четырнадцать лет тому назад, когда я на далекой окраине Сибири начал вегетарианствовать и искать нового пути жизни, я был совершенно один с несколькими книгами, случайно попавшими мне в руки. Теперь я счастлив, что могу в лице этого Съезда от всего сердца приветствовать столь быстрое распространение дорогого учения, которому я обязан почти всеми радостями моей жизни.

Вегетарианство! Что может быть возвышеннее этого религиозно-нравственного и гигиенически-эстетического учения бодрой любви и единения с природой!

Однако, тут нужна оговорка, нужно соблюдение одного условия, чтобы подчеркнуть которое, я и позволил себе занять теперь ваше внимание.

Вегетарианство должно помнить свое место среди всех других многочисленных движений к улучшению жизни человечества. На этом нельзя достаточно настаивать. Если вегетарианство будет в этом смысле скромно, если вегетарианцы, особенно в лице своих вождей и органов печати, будут знать, что совершаемое ими изменение в образе жизни есть как бы открытое заявление всему обществу об их особенной чуткости и сознательности; если вегетарианцы всегда будут помнить, что эта, так сказать, "объявленная", чуткость и сознательность налагает на них многие и многие обязанности не только к пище и животным, но и к науке, к собственному просвещению, к обществу, к молодым поколениям и пр. и пр., – тогда, без сомнения, это начинающееся быстрое распространение вегетарианства во всей Европе будет великим делом, так как тогда это движение будет одним из почти бесчисленных, но все-таки действительным шагом вперед в жизни человечества. Но если вегетарианство окрепнет в виде самодовлеющего учения о растительном питании, если учение это будет казаться себе альфой и омегой, началом и концом всякого просвещения и улучшения; если каждый вегетарианец будет думать, что та тонкая чувствительность, которая побуждает его жалеть животных, не обязывает его ни к чему, кроме отказа от мясной пищи, а та сознательность, которая открыла ему ядовитость мяса и необходимость свежего воздуха, требует от него только холодных обливаний и спанья при открытом окне, – тогда молодые поколения и большая часть живых духом людей пройдут мимо этого учения, и дорогое нам вегетарианство закаменеет в виде замкнутого умственно, нравственно и численно ограниченного кружка людей. Все наши усилия создадут всего лишь одну из тех бесчисленных сект, которыми сплошь наполнено прошлое человечества, и которые теперь больше напоминают людям о человеческой косности и безнадежной ограниченности, чем о тех высоких качествах и стремлениях, которые обыкновенно вдохновляли их основателей и первоначальных последователей.

Я очень счастлив, что, приветствуя дорогое учение, я в лице этого Съезда могу обратить внимание русских, а может быть и иностранных, вегетарианцев на эту опасность, на это, быть может, единственное, но все-таки пятно узости и самодовлеющей отчужденности, лежащей на всех почти наших организациях и органах печати.

Учение наше явно отстает от века. Во Франции, например, уже печатаются листки, где тщательно различают такие учения, как: вегетаризм, натуризм, натурианизм, неонатурианизм, номадизм и т.п.! Это серьезная опасность. От нее именно погибли все великие религии человечества, выродившись в фетишизм, в посмешище для мыслящих людей. А между тем, опасность эта едва сознается единичными личностями. В печати же я не встречал о ней упоминания. Но за то другой признак – неудовлетворенность общества нашими органами печати и программами наших организаций – несомненно налицо. Разве все русские вегетарианцы выписывали просуществовавший только полтора года "Вегетарианский Вестник" или теперь выписывают наше "Вегетарианское Обозрение", с такими отчаянными усилиями борющееся за свое существование? Разве все наши единомышленники состоят членами наших обществ? Я думаю, что члены и подписчики составляют меньшинство вегетарианцев. А между тем, если бы даже и все до одного вегетарианцы состояли членами обществ и подписчиками вегетарианских журналов, разве мы могли бы считать свою цель достигнутой? – Ничуть! – Нам надо, чтобы о вегетарианстве читали люди, не имеющие о нем понятия, чтобы если не они сами, то хоть их дети могли получать все блага нашего образа жизни. Нам нужно, чтобы на каждого действительного члена наших Обществ приходились десятки членов-соревнователей, чтобы Общества наши были достаточно влиятельны и богаты для устройства не только богатых ресторанов, но – столь же малоприбыльных, сколько и необходимых, дешевых харчевен для самого многочисленного слоя человечества, для того, чтобы вегетарианство могло проложить себе путь в деревню.

Стоит ли говорить о том, как мы безнадежно далеки еще от такого нормального положения дела. Наши органы печати недоступны по цене и неудовлетворительны по содержанию. Для сотрудников они также являются тяжелым крестом. Вследствие своей бедности они не платят за статьи, а вследствие их ничтожной распространенности, печатание в них является для мыслей скорее погребением, чем распространением их.

В течение многих лет следя за развитием вегетарианства, я, кажется мне, уяснил себе тот путь, который мог бы сразу поставить благотворное учение вегетарианства на подобающую ему высоту и проявить всю скрытую в нем обновляющую силу.

Для этого вегетарианству нужно то же, что и всем мирным передовым движениям нашего времени. Ему нужно вполне сознательно стать в уровень с веком. Ему нужно отказаться от своего замкнутого самодовления и отчетливо понять, что оно не более, как только один из радиусов того круга действительного просвещения, которое стало доступно человечеству в XX веке, и, поняв это, ему надо установить ясное отношение ко всем другим действительно передовым движениям и учениям. Если вегетарианство сделает это, оно, кроме горькой истины о своем невежестве, узнает и отрадную истину о том, что оно по сущности своей настолько широко и глубоко, что не только может, но и неизбежно должно включить в себя все эти передовые движения и учения человечества. Поэтому-то Толстой и назвал вегетарианство первой ступенью.

В это стоит вникнуть.

Ведь эсперантист, джорджист, трезвенник, сторонник исправления правописания, борец с рекламой, идейный земледелец и пр. и пр. не обязаны быть вегетарианцами. Но вегетарианец, – разве для него возможно, чтобы он всем существом не интересовался и не сочувствовал этим и очень многим подобным движениям и учениям. Учение вегетарианства, – все равно, основывается ли оно на религии, на нравственности, на чувстве прекрасного, на гигиенических соображениях или, что разумнее всего, на этих четырех основах одновременно, это – учение о проявлении любви и разума вообще, и о таком широком и тонком их проявлении, которое неизбежно должно включить в себя все другие менее общие проявления в человечестве разумности и доброты. Это можно сказать вообще обо всех передовых движениях, но к вегетарианству это относится особенно сильно.

Перед вегетарианством лежат теперь два пути: или отвернуться от всех действительно передовых движений человечества и застыть в фарисействе и лицемерии, или слиться, спаяться органически со всем тем громадным наследием работы разума и сердца многих поколений, которое человечество несет с собой в виде нескольких десятков самых разнообразных мирно передовых учений и движений, и, впитав их в себя, стать для всего мира могучим источником такого разностороннего, стройного и цельного просвещения, которое будет ворочать жизнью народов!

Я попытаюсь бегло рассмотреть хоть главнейшие из этих учений и движений.

1) Вегетарианство несовместимо с грубым материализмом и отрицанием всякого нравственного закона. Следовательно, ему необходимо быть постоянно в курсе всех передовых философских и религиозных учений, стоящих в уровень со всеми другими знаниями века. Так, например, ему необходимо отчетливо знать метафизику нашего замечательного философа Шпира, нравственное и религиозное учение Толстого, бабидов, различных "непротивленцев" и пр. и пр. Иначе вегетарианство будет искать опоры в мистицизме и суевериях прежних невежественных веков.

2) Вегетарианство – движение международное, как же ему обойтись без всемирного языка! Эсперантист может не быть вегетарианцем; но вегетарианец не может всей душой не сочувствовать возникновению общечеловеческого языка. Поэтому нельзя не признать напрасной тратой сил и даже вредным делом выделение особого общества эсперантистов-вегетарианцев. Вегетарианцы все должны изучать, по мере сил и досуга, замечательный язык Заменгофа и записаться в члены Международного Общества Эсперантистов, должны иметь у себя словари и учебники, стоящие всего рубля два, и должны быть всегда осведомлены о всех явлениях в жизни этого языка.

3) Вегетарианец настолько чуток, что жалеет животных и заботится о том, чтобы бойня, – это ужасное учреждение, непрерывно дымящееся кровью и оглушаемое предсмертным хрипом, исчезло из самого сердца очагов нашей цивилизации. Что же должен он сказать, когда увидит, что по крайней мере две трети человечества живут в нищете и непосильном труде, и ежегодно миллионы людей умирают с голоду среди сказочного изобилия нашего времени. Когда же он заметит, что нищета этого ядра человечества непрерывно увеличивается вместе с увеличением его богатства и ростом его производительных сил, разве не положит он душу на отчетливое разрешение этой невыносимой загадки. И если труды Генри Джорджа покажут ему, что самая сущность дела заключается в неразумной системе налогов, и спасение зависит от простого изменения этой системы, а из многочисленных и влиятельных теперь иностранных журналов сторонников Единого Налога он узнает о громадных успехах этого движения за последние годы, о том, что благодаря ему пала Палата лордов, и в Великобритании, во многих местах Европы и обеих Америк, не говоря об Австралии, производится уже оценка всей земли, помимо построек и улучшений, с целью обложения ренты прогрессивно растущим налогом, и что всюду, где этот налог прилагался, самые отрадные результаты всегда превосходили всякие ожидания, – если серьезный вегетарианец узнает все это, разве не пожелает он от всего сердца постоянно быть осведомленным об успехах спасительного движения, совершающего самым мирным путем такие преобразования, перед которыми всегда оказывались бессильными самые яростные революции.

4) Но вот другое, на первый взгляд, казалось бы, совершенно незначительное движение. Я говорю об исправлении правописания.

У вас подрастают дети, умные, привыкшие во всем отдавать себе отчет. И что же? На первых же уроках правописания вы должны поразить их тем, что один и тот же звук обозначается двумя совершенно различными знаками, и что для того, чтобы угадать, когда какой из них употребить, существует целая система сложнейших правил и исключений, чтобы усвоить которые, нужны долгие годы упорной зубрежки и "практики". Дети всегда первое время недоумевают и решительно отказываются верить в возможность существования подобной нелепости, и положение чуткого учителя бывает нестерпимо: объяснить, что этому архаическому способу писания придается огромное значение именно для того, чтобы 1) – с самых нежных лет приучить детский мозг к бездеятельности, к принятию на веру без проверки самых явных нелепостей, 2) – чтобы преградить доступ к просвещению широким слоям человечества, у которых нет достаточных денег и досуга, чтобы усвоить эту тарабарщину, и 3) – чтобы отделять людей, которых принято пускать только на кухню, от тех, которых встречают у парадного входа, – дать такое объяснение детям, – значит сделать для них эту тяжелую "науку" совершенно невыносимой. Сказать же им: "Не рассуждать! Отсель досель! зубрите: Бег, беда, белый, бес..." – это в наше время невозможно уже для вегетарианского сердца.

Итак, глубокоуважаемые единомышленники и единомышленницы, и в этом небольшом частном деле перед вами стоит дилемма: или собственноручно обесплодить мозги своих детей, если вы не хотите сделать их безграмотными, неспособными участвовать в литературе и общественной жизни середины XX века, – или же отдать все свои силы на борьбу за исправление нашего правописания. И если вы узнаете, что Китай уже имеет свой фонетический алфавит, и что во Франции уже давно существуют громадные общества сторонников чисто-фонетической орфографии, а в 1905 году Парижский Университет официально высказался за введение такого правописания, – то не может быть сомнения, что вы немедленно же решитесь вступить в ряды борцов за реформу.

5) А библиография! Не только те из наших друзей, которые сидят на земле по разным глухим местам, но и городские жители, разве они в состоянии единичными разрозненными силами уследить за мировой литературой и без пропуска выбирать из нее все наилучшее, необходимое для просвещения их и их детей? Для этого нужна целая всемирная организация с сотнями сотрудников и общим центром.

6) А естественные науки! Разве можно бороться с суевериями или серьезно интересоваться земледелием и гигиеной, не чувствуя в то же время самой острой нужды в том, чтобы быть постоянно в курсе всех значительных научных открытий и обобщений

Я бы мог таким образом уяснить необходимость нашего соединения со всеми передовыми стремлениями нашего века, но это слишком утомительно, и я ограничусь только простым перечислением.

Борьба с пьянством, с проституцией, с рекламой, перешедшей все вообразимые пределы повсюду: в литературе, в медицине, в промышленности; свободное воспитание, бегство из городов и стремление честно и независимо кормиться на земле, жизнь канадских духоборов или Новой Зеландии – этого самого передового государства нашего времени, – кооперация, союзы для охраны птиц, природы, общества древонасаждения, борьба женщин за их истинные права и пр. и пр. – разве можем мы не чувствовать самой жгучей потребности быть постоянно в полной известности об успехах всех этих стремлений ума и сердца человечества; разве можем по мере сил не стараться содействовать им? Разве все эти усилия по существу – не наши усилия, и прилагаются они в направлении, не тождественном с нашим!

Но если это так, то из этого вытекает одно следствие, на котором я желал бы сосредоточить теперь все ваше внимание.

Если вегетарианство не представляет из себя альфы и омеги прогресса и просвещения, если место его среди других передовых учений хоть приблизительно таково, как я только что пытался это представить, – то нам, вегетарианцам, необходимо теперь же организовать для себя и для наших детей такое стройное и полное просвещение, благодаря которому мы могли бы постоянно быть осведомлены решительно обо всем значительном, что делается и печатается в человечестве разумного и доброго. Разумеется, это огромное сложное дело, предполагающее объединение вегетарианских обществ всего мира и даже многих других обществ, – дело, пугающее своей сложностью и громадностью, к которому не знаешь, откуда подступить. Но сделать первый и очень значительный шаг в этом направлении – вполне в нашей власти и в наших силах. Для этого нужно даже меньше средств, чем теперь почти бесплодно затрачивается некоторыми обособленными нашими друзьями и обществами на узкие и мало читаемые издания.

Задумывались ли вы когда-нибудь над тем, сколько в наше время издается всевозможных идейных журнальчиков: трезвости, вегетарианских, упрощенного правописания, кооперативных и пр. и пр. Все они глубоко честны, бескорыстны, работающие в них люди обыкновенно полны самого отчаянного самоотвержения; а между тем, как ничтожны плоды такой страшной растраты драгоценнейших сил. Если сравнить эти органы с обыкновенными журналами и газетами, преследующими прежде всего денежные интересы, то легко придти в отчаяние. Про многие идейные издания можно буквально сказать, что у них нет ни читателей, ни сотрудников, ни денег. Существуют они все Христа ради, на пожертвования, чрезвычайно дорого обходятся обществу и совершенно бессильны удовлетворить всегда гораздо более широким запросам читателей. Положение это совершенно невыносимо, и я глубоко убежден, что скоро придет конец этому вредному разделению всех прогрессивно настроенных людей. Вы же, собравшиеся здесь, можете теперь же положить первый камень этого великого и прекрасного здания объединения всех передовых учений и движений нашего времени, быть может, даже гораздо больше, чем первый камень.

Для этого всем вегетарианцам в России надо объединиться с целью составления сначала только энциклопедического прогрессивного ежегодника. На журнал у нас нет сил, и помышлять об нем – значит сразу погубить все дело. В этом отношении с нас будет довольно, если мы поставим твердо "Вегетарианское Обозрение".

Ежегодник этот должен состоять из трех частей: в одной должны быть даны краткие, но полные обзоры за год каждого значительного передового движения в человечестве, от учения Джорджа до гимнастики Мюллера включительно. Обзоры эти должны составляться непременно по первоисточникам, т.е. по специальным журналам, и путем непосредственной переписки с теми организациями, которые не имеют печатного органа. После каждого отчета должен быть помещен полный список всех значительных книг и статей по предмету. Другая часть должна представлять библиографический отдел, содержащий описание всех действительно первоклассных книг на всех языках, которые вышли в течение года, с указанием адреса и цены. Наконец, третья часть, если на ведение ее найдутся силы, должна содержать систематические программы домашнего чтения, – не шаблонные, основывающиеся на программах казенных учебных заведений, а действительно указывающие все лучшее, что есть в литературе по основным предметам человеческого знания.

Устройство этого дела будет весьма несложно и стоить будет всего несколько тысяч, если мы поступим практично и не будем стараться извлечь доход из этого издания. Для составления такого сборника нужно только нанять в столице способного секретаря и помощника, редакторы отделов легко найдутся среди наших друзей – в первые годы бесплатно, если это окажется необходимым. На почтовые же и канцелярские расходы, вероятно, вполне хватит одной – двух тысяч рублей. Что же касается издания, то его ни в коем случае не следует предпринимать самим или поручать маленьким, либо безденежным издательствам. Это значило бы – наверняка погубить дело. И наоборот, я глубоко убежден, что если мы сумеем объединить действительно только первоклассный материал, то ежегодник наш будет так необычайно интересен, так оригинален, а, главное, так необходим решительно всем мыслящим людям, от профессоров до землепашцев, что у многих издателей "слюнки потекут" при виде такого действительно "Нового Органа", и трудное и дорогое дело издания и распространения снимается с наших плеч. А может быть, такой отзывчивый и беспартийный журнал, как "Вестник Знания", найдет возможным выпустить ежегодник в виде бесплатного приложения, а "Вегетарианское Обозрение" и "Волна Эсперанто" сумеют войти в соглашение с ним, чтобы разослать его и своим подписчикам за некоторую приплату. Перевод такого сборника на международный язык напрашивается сам собой, и не может быть сомнения, что тотчас же найдутся переводчики и издатели. Таким образом наш труд вышел бы за пределы России и положил бы начало всеобщему объединению.

Направив на это дело все те небольшие духовные и денежные силы, которыми мы теперь располагаем, мы сразу достигли бы очень многих выгод:

1) Мы наиболее дешевым образом приобрели бы себе возможность жить в уровень с веком.

2) Мы побратались бы со всеми мирными передовыми движениями нашего времени, что сделать давно пора, и получили бы от них то же внимание и сочувствие, которое мы им уделили бы.

3) Такой орган приучил бы нас к терпимости и внимательному отношению к другим течениям мысли.

4) Мы оказали бы распространению сведений о вегетарианстве среди читающего общества такую огромную услугу, которую решительно ничем нельзя заменить.

Самое же главное – это то, что основание такого органа представляет единственное значительное дело, которое может быть осуществлено в наше время и с нашими силами. Помимо него в удел нам остаются одни только пустые разговоры на высокие темы, к которым, к сожалению, до сих пор еще так падка интеллигенция.

Докажемте же на деле, что от вегетарианского образа жизни кровь обращается быстрее даже и у русского обывателя, и теперь же, не выходя из этого зала, объявимте всем нашим русским и иностранным единомышленникам, что нам мало чечевичных котлет и воздушных ванн, что мы нуждаемся во всестороннем просвещении и твердо решили в виде такого "Нового Органа" положить ему начало в этом же году, и что для этой цели мы предлагаем каждому вегетарианскому и иному мирно-передовому обществу избрать лиц, желающих служить этому делу, и ассигновать посильную сумму денег для совместного найма секретаря и переписчика и начала работы.

Дело распространения настоящего просвещения – великое дело.

Это без преувеличения величайшее дело нашего века; и приступая к нему, нельзя не приложить всех сил на то, чтобы не растратить бесплодно тех совершенно ничтожных средств, которые находятся в нашем распоряжении.

"Хорошо начать – значит сделать половину дела".

Виктор Лебрен