Вегетарианское обозрение, Киев, 1914 г.

ВО.3.4.1914

Движение в пользу создания городов-садов

№3, с. 94-101

«Немного цивилизации удаляет от деревенской жизни,

много цивилизации опять возвращает нас к ней».

(«Бегство из деревни и возвращение к полям»

Эмиль Вандервельд)

«Город и деревня должны сочетаться воедино,

и от этого радостного единения родятся новые надежды,

новая жизнь, новая цивилизация».

(«Города будущего»,

Эбенизер Говард)

Интенсивно развивающееся в последнее время на Западе и в России движение в пользу создания городов-садов и пригородов-садов все более приковывает к себе общественное внимание.

Для нас, вегетарианцев, это новое движение должно представлять особенный интерес. Это движение стремится создать новые здоровые, основанные на справедливых началах поселения, его лозунг: «Больше солнечного света, больше свежего воздуха, больше близости к природе!» И вегетарианство, ставящее своей задачей нравственное и физическое оздоровление человечества, не может быть, поэтому, чуждым ему. Но, кроме того, что это движение в пользу создания городов-садов близко нам по своим основным задачам, надо заметить, что вегетарианство, стремясь к созданию более высшей культуры, не раз касалось проблемы рационального поселка и, вообще, коренного оздоровления наших жилищных условий. Мы бы могли здесь привести много интересных и замечательных по своей глубине мыслей выдающихся вегетарианцев в различные эпохи о моральном и физическом вырождении человечества в тесных и душных городах и о необходимости вернуться к матери-природе для создания нравственной и здоровой жизни. Собственно, эта великая идея проходит красною нитью во всех системах представителей вегетарианской мысли. Вспомните Л.Н. Толстого с его отрицательным отношением к современному перенаселенному хаотическому городу: свое «Воскресение» он прямо начинает с замечания о том страшном зле, которое представляет собою современный большой город, совершенно коверкающий нашу нравственную и физическую природу. Еще в XVIII веке другой величайший идеолог вегетарианского миросозерцания, Жан-Жак Руссо, писал: «Люди не для того созданы, чтобы быть втиснутыми в муравейники, но для того, чтобы расселиться по земле, которую должны обрабатывать. Чем теснее они сходятся, тем больше они друг друга развращают. Из всех животных человек меньше всего может жить в стаде. Люди, скученные как бараны, погибли бы в самое короткое время. Дыхание человека смертельно для его ближних; это не менее верно в прямом смысле, чем в переносном. Города являются пропастью (gouffre) человеческого рода. В течение нескольких поколений расы погибают или вырождаются: надо их возрождать, и в этом случае всегда деревня может содействовать этому возрождению».

Кроме того, что вегетарианство, как мировоззрение, всегда высказывало свое отрицательное отношение к тому ненормальному порядку вещей, который приводит к гипертрофии городов и атрофии деревень, и призывало вернуться к животворным источникам природы, на лоне которой нравственно и физически оздоровленное человечество сможет возродиться к высшей культуре, вегетарианцы делали (и иногда довольно успешно) и практические опыты в стремлении создать поселки на более нравственных и здоровых началах. Это – вегетарианские и толстовские колонии, являющиеся очень интересной страницей в истории великих социальных исканий минувшего века: они были «первыми ласточками» мощного движения в пользу создания городов-садов, которому суждено было лишь впоследствии найти более широкую дорогу для своего развития. Вандервельд в своей известной книге: «Бегство из деревни и возвращение к полям» следующим образом описывает 2 вегетарианские колонии около Зюдерзее в Голландии: «В этих ассоциациях, состоящих, большею частью, из горожан, вернувшихся к земле, земледелие почти всегда является главным занятием, а иногда, как например, в толстовской колонии, единственным. Это же относится и к вегетарианским колониям, описанным Грехэмом: удивительно видеть, с каким нетерпением маленькие люди, собравшие немного денег, желают возвратиться в деревню. Вегетарианцы, устроившие небольшие плодовые хозяйства в 2 акра, без всяких затруднений находят людей, которые, собрав каких-нибудь 400 фунтов, согласны поместить их таким образом, чтобы жить в деревне».

Вообще, надо заметить, что в деле создания поселков нового типа, «в тяге за город» вегетарианцы являются не только идеологами, верно наметившими основной руководящий принцип, но и самоотверженными пионерами. Как в мире материальном не пропадает ни один атом, так и в мире социальных стремлений не пропадает ни одно благородное усилие возродить вырождающееся человечество на более нравственных и здоровых началах.

Как и в каждом социальном эксперименте, первым удачным опытам в этом направлении предшествовал целый ряд попыток, порою, конечно, неудачных, но из ошибок прошлого, ведь, выковывается мощная идея будущего социального реформатора. Итак, движение в пользу создания городов-садов близко нам и по своей основной идее, и исторически связано со всей идейной стороной вегетарианского учения и практической деятельностью вегетарианцев различных стран в деле осуществления основных принципов вегетарианства.

Собственно, идея города-сада, или идея слияния города с деревней существует уже очень давно: она стара, как мир, и существует с тех пор, как образовалось противоестественное разъединение города и деревни. Еще в системах великих мыслителей древности даже дохристианской эры мы можем найти много ценных мыслей по этому вопросу. Но если уже Платон, Аристотель и другие древние философы задумывались над этой великой проблемой, то последовавшие в эпоху древнего мира колоссальные исторические катастрофы, как гибель целого ряда древних цивилизаций: Вавилона, Карфагена, Рима и других должны были дать богатый материал для дальнейших исканий в этом направлении.

Новейшие исторические исследования неопровержимо доказали, что полное разложение древних государств произошло от их многомиллионных центров, которые внесли дегенерацию во все стороны их жизни. Таким образом, трагическая участь всех древних цивилизаций уже этим самим своим фактом выдвигала на очередь проблему оздоровления культуры, которое возможно только при слиянии города с деревней, но в силу различных причин, которых мы здесь касаться не будем, историческая «ситуация» древнего мира не была благоприятна для подобных экспериментов, и в определенную конкретную форму этой идее суждено было перейти лишь в начале нынешнего века. В течение средних веков и нового времени великая проблема слияния города с деревней варьировала у различных мыслителей, но она все носилась в туманных очертаниях, так как не наступила еще тогда пора к ее реализации: вся окружающая действительность была неблагоприятна для ее осуществления.

И вот явился 19-тый век: никогда как это доказано самыми точными статистическими данными, процесс урбанизации человечества (т.е. процесс сосредоточения его в городах) не отличался такой интенсивностью и грандиозностью, причем важно еще отметить, что этот процесс в течение всего 19-го века шел все усиливающимся темпом с ярко выраженной тенденцией к крайней централизации населения, то есть к сосредоточению его в немногих больших городах. Поэтому, уже в первой половине 19-го века, когда на почве победного шествия капитализма выросли современные крупнейшие городские центры и появилось страшное социальное зло в виде острой жилищной нужды, так называемой Vohnungselend'a, со всеми ее угрожающими опасностями, мы видим, как один за другим выступают благородные и вдумчивые мыслители, предлагая целый ряд социальных экспериментов, основной идеей которых является слияние города с деревней. Это были социальные реформаторы начала 19-го века – «великие утописты»: Роберт Оуэн, Фурье, Пекер, Прудон и другие. Во всех их схемах красной нитью проходит эта основная идея слияния города с деревней. Они видели, какое огромное бедствие представляет собою современный большой город, и какой катастрофой он грозит всей нашей культуре, и для оздоровления ее они выбрали один путь – слить два основных типа человеческих поселений: город и деревню. Но, как совершенно справедливо замечает Вандервельд: «их единственным недостатком (всех этих проектов) было то, что они явились слишком рано». Дело в том, что господствовавшие в первую половину 19-го века тенденции в экономической жизни безжалостно противоречили благородным стремлениям «великих утопистов», но последние завещали грядущим социальным реформаторам свою основную идею о создании нового типа поселка, в котором нейтрализовались бы отрицательные стороны города и деревни и синтезировались бы их положительные стороны. После «великих утопистов» целый ряд величайших корифеев философии, науки и искусства 19-го века высказал свое отрицательное отношение к современному городу. Но жизнь, как мы указали выше, развивалась в совершенно противоположном направлении идеалам этих передовых мыслителей, и казалось, что при современных социальных условиях радикальное разрешение жилищного вопроса невозможно, и что мечта о слиянии города с деревней неосуществима для современного человечества.

К счастью, в самом конце 19-го века, прежде всего, в экономической действительности обнаружились замечательные тенденции к «децентрализации населения, а именно оказалось, что сама экономическая жизнь, создавшая современные многомиллионные центры, ведет теперь к интенсивной децентрализации населения от центральных участков городов к их периферии и за нее, на лоно природы, в сторону слияния города с деревней. Правда, приток населения в современные Вавилоны еще продолжается, но темп его все становится слабее, а в центральных участках мировых центров население уже не только относительно, но и абсолютно уменьшается. Этот новейший процесс распределения населения, установленный статистическими исследованиями всех стран, и вызванный действием целого ряда экономических фактов и социально-психологических стимулов, которых мы здесь касаться не будем, обратил на себя внимание многих выдающихся исследователей в конце 19-го века, предсказавших уже тогда, что этот процесс чреват великими последствиями, и что если 19-ый век был веком крайней урбанизации населения, которую мир еще никогда не видел, урбанизации, которая явилась главной осью всей современной культуры, то 20-му веку суждено быть веком «децентрализации населения», полного слияния города и деревни, и следствием этого, новой цивилизации. Так, сама жизнь к концу 19-го века вновь поставила на очередь проблему слияния города с деревней, и в ответ назревшим потребностям явились социальные реформаторы и эксперименты.

В 1898 г. в Англии вышла в свет замечательная книга:

«Города будущего» Эбенизера Гоуарда, идеи которого имели выдающийся практический успех.

«В город», говорит Гоуард, «людей влечет легкость приискания работы, высокая заработная плата, заманчивые перспективы будущих успехов, интенсивность общественной жизни, обилие и доступность развлечений. Но все эти блага парализуются и обращаются в ничто дороговизной квартир и жизненных припасов, безнадежной затерянностью в человеческом муравейнике, трудностью борьбы за существование, напряженностью труда. Хорошо освещенные улицы очень привлекательны, особенно зимой, но десятиэтажные дома закрывают свет; воздух пропитан дымом и миазмами; рядом с гордыми дворцами люди буквально задыхаются в каменных гробах... И в то же время город – символ общественности, дружеского сотрудничества, великих захватывающих симпатий, символ науки, искусства, культуры.

Что привлекает и привязывает нас к деревне: широкие горизонты, тенистые леса, благоухание цветов, ласкающее дуновение ветра, низкая арендная плата, дешевизна съестных припасов. Между тем бесконечный рабочий день летом, тяжелый труд и недостаток развлечений зимой действуют так, что люди перестают радоваться солнцу и чистому воздуху.

Жизнь в деревне благоприятна для здоровья, но благодаря отсутствию благоприятных понятий о гигиене, вентиляции и канализации, деревенские жилища мало чем отличаются от самых злополучных городских трущоб.

И все же к ней влекут нас наследственные навыки, запечатленные в нервных клетках.

Она питает и согревает нас; на ее груди мы отдыхаем.

Ее красотою вдохновляется искусство, ее силами приводятся в движение колеса промышленности.

Она – источник здоровья, богатства, знания.

Но полнота радости и мудрости еще не открыта для человека. И она не будет нами достигнута до тех пор, пока будет продолжаться это противоестественное разделение социальных благ и даров природы.

Город и деревня должны сочетаться воедино в Городе-Саде, и от этого радостного единения родятся новые надежды, новая жизнь, новая цивилизация».

Такова великая проблема, с принципиальной ясностью выдвинутая Гоуардом; им же были детально намечены и практические пути к ее осуществлению. В основных своих чертах они сводятся к следующему.

Город строится в сельской местности на свободной дешевой земле, прирост ценности которой поступает всецело в пользу города.

Он строится по заранее обдуманному и выработанному плану в расчете на определенное количество жителей в открытой местности, дающей простор для применения самых усовершенствованных и самых экономических способов постройки. Город является собственником всех земель, как находящихся под городскими улицами и постройками, так и лежащих на несколько различных льгот и даже ссуд город имеет возможность привлекать фермеров для производства тех или иных сельскохозяйственных продуктов. Самое широкое и целесообразное применение могли бы получить сельскохозяйственные колонии интеллигентов, несколько реформированные в соответствии с новыми открывающимися для них перспективами. Инстинктивная любовь к земле, потребность пахать ее, потребность в физическом труде на свежем воздухе, так глубоко заложенная в нас, может найти свое применение в самой интенсивной культуре злаков, овощей и фруктов, для потребностей родного города, всеми культурными благами которого колонисты будут пользоваться наравне с его прочими гражданами, чем будет устранена главнейшая причина крушения всех подобных колоний, погибших от скуки и однообразия». Мы не можем здесь перечислять все те глубокие изменения, которые произведут города-сады на все стороны народного хозяйства, социальной жизни и всей нашей культуры. Лучше всего приведем заключительные строки самого Гоуарда.

«Прежде всего будут выстроены хорошие жилища для тех, кто долгие годы жил в трущобах. Парки и цветники, фруктовые сады и леса будут разбиваться и разводиться в непосредственном соседстве с деловой жизнью. Новые способы распределения сблизят производителя с потребителем; одновременно повысят цены для первого и понизят их для второго (благодаря сокращению числа посредников и расходов по перевозке и на рекламу). Будет найдена работа для безработных, земля для безземельных, и на каждом шагу откроются новые возможности для приложения так долго лежавшей втуне творческой энергии человека. С новой силой пробудятся индивидуальные способности каждого и чувство свободы и радости преисполнит сердца людей, открывших так долго не находившееся средство примирить порядок с индивидуальной свободой. Начнется новая эра социальной жизни, допускающая самое полное развитие согласованной коллективной деятельности с широким признанием свободы личности». Но, конечно, время для полного переустройства современных больших городов еще не наступило».

«Сначала должна быть разрешена более простая задача. Должен быть построен маленький город-сад в качестве рабочей модели, затем должна быть построена группа городов, вроде той, какая описана мной.

Сосредоточим же всю нашу энергию на меньшей из этих задач. Пусть та большая задача, в качестве идеала будущего служит лишь путеводной звездой в нашей ближайшей, непосредственной деятельности и не забудем великого значения малых дел, когда они делаются правильным образом и в надлежащем духе». Этими вдохновенными словами закончил Гоуард свою книгу, дышащую тем «практическим идеализмом», который так характеризует деятельную британскую нацию. «Завтра» – так называлась книга Гоуарда в ее первом издании, и, действительно, в ответ на горячий призыв его немедленно после первого издания его книги в 1898 г. возникло движение, ставящее своей задачей осуществление идей рационального градостроительства. На призыв Гоуарда откликнулись представители самых различных слоев общества. Его идеи нашли в высшей степени сочувственное отношение во всей английской прессе. Не довольствуясь литературным успехом, Гоуард принялся за энергичную пропаганду своего проекта среди друзей и знакомых путем публичных лекций и собраний, так что уже через год после появления книги, в июне 1899 г. (когда вышло второе издание ее) образовалось первое «Общество Городов-Садов», поставившее себе целью «пропаганду и обсуждение проекта Гоуарда и разработку практического плана согласно этому проекту с теми изменениями, какие окажутся желательными». Успеху Общества содействовало то обстоятельство, что с самого начала удалось привлечь в его состав талантливых и энергичных людей и притом разных политических взглядов и различных профессий. С 1904 г. оно издает ежемесячник и ведет широкую пропаганду в обществе, прессе и правительстве. Так, в значительной степени под влиянием этой лиги был проведен новейший английский закон 1909 г. о доме и градостроительстве, который уже теперь много сделал для урегулирования жилищного вопроса в Англии. Ближайшим шагом этого Общества явилось образование независимой от него «Пионерной К°«, имевшей в виду собрать необходимый капитал для заложения «города будущего» для 30 000 жителей. Затем эта «Пионерная К°« превратилась в «Общество Первого Города-Сада», приступив к реализации проекта Гоуарда с несколькими миллионами рублей. В 1903 г. Общество купило большой участок около 4 000 акров в 50 верстах от Лондона (между Лондоном и Кембриджем), и в 1904 г. был основан первый Город-Сад, Лечворт. Так начался этот социальный эксперимент, оказавшийся весьма удачным. Лечворт быстро растет численно, и с каждым годом упрочивается его финансовое положение: 10 лет тому назад в Лечворте было около 400 жителей и постройки его оценивались в 600 000 руб., а в настоящее время там свыше 8 000 жителей и постройки оцениваются свыше 5 000 000 руб. Он пока достиг только одной четвертой своей намеченной величины».

№4, с. 142-144

Эксперимент первого города-сада оказался весьма удачным.

Вот как описывает Дадонов Лечворт в своей интересной книге: «Города-Сады будущего в настоящем»:

«Между Лондоном и Кембриджем на линии Большой Сев. ж. д. раскинулся в живописной холмистой местности прелестнейший из городов, Лечворт – воплощенная в реальной действительности мысль Гоуарда.

Уютные живописные домики утопают в зелени; по прекрасно замощенным и усаженным деревьями улицам весело бегут – трамваи; фабрики, заводы и мастерские, полные света и воздуха, дают заработок тысячам рабочим. Повсюду простор, широкие горизонты и рядом самые ценные дары культуры. Кажется, сама смерть, уязвленная торжеством жизни, отступила в смущении от Лечворта, где умирает в год на 1000 жителей около 5 человек. А между тем первый камень этого города был заложен только 10 лет тому назад, когда вся земля была куплена по сельскохозяйственной цене за 1500000 руб.» Для привлечения к делу более широких слоев населения были выпущены акции ценою от 10 до 50 руб. с ограниченным 5% дивидендом (излишек же дохода должен идти на цели благоустройства Лечворта). Для создания хорошего городского плана был назначен международный конкурс на котором был одобрен и принят план архитекторов: Паркера и Унвина, пользующихся мировой известностью.

«Земельные участки в Лечворте – городские для построек и полевые для сельскохозяйственных целей – сдаются исключительно в долгосрочную аренду. Арендатор может закладывать, передавать и продавать постройки и свои права на них, а также все мелиорации на полевой земле, но не самую землю, которая остается собственностью города. Арендная плата колеблется от 25 до 40 коп. за кв. саж., т.е. 15-20 р. за участок, что вместе с налогами составляет на среднюю семью 60-80 р. в год; в других же городах Англии этот расход составляет не менее 200 р. на среднюю семью. За эту плату жители имеют мостовые, тротуары, водопровод (30 верст), канализацию (21 в.), парки, электрическое освещение, газопровод и школы. Для постройки жилых домов на самых дешевых и экономных основаниях образовалось товарищество арендаторов, построившее уже более 1000 домов на разные цены, согласно вкусу и указаниям их будущих владельцев. Это Общество строит коттеджи, постройка которых обходится в 2500 рублей; такой коттедж заключает в себе 2 квартиры, из которых каждая расположена в 2 этажах и, кроме 5 комнат с кухней, имеет все необходимые принадлежности: ванну, погреб, сарай для угля, электричество, канализацию и проч. Такие квартиры обходятся рабочим, считая вместе земельную ренту, налоги, проценты на ссуду и погашение, в 130 р. в год! Кроме того, в Лечворте имеются еще 2 акционерные компании, строящие коттеджи исключительно для рабочих».

В Лечворте мы видим идеально поставленной и санитарную сторону: Лечворт считается самым здоровым городом в мире. Так, для сравнения нормы смертности в Лечворте с другими городами, Дадонов («Города-Сады будущего в настоящем») приводит следующую красноречивую таблицу:

Итак, в то время, как в Глебуч. овраге в год умирает один из 4 чел., в Лечворте – лишь один на 200!

Поразительные результаты эксперимента Гоуарда вызвали настоящее паломничество в Лечворт социальных реформаторов и туристов, чтобы ознакомиться «с этим единственным в мире городом, представляющим собой в настоящем, – колыбель неведомого будущего»...

Всего до настоящего времени при участии этого Общества в Англии основано или расширено больше 15 городов-предместий и поселков-садов. Надо заметить, что вместе с Г.-С. жизнь выработала еще компромиссный тип поселения: это – пригород-сад. Пригород-сад не только признает существующий город, но и присоединяется к нему, связывает с ним свое существование, делая жизнь в нем более сносной. Итак, если город-сад должен создать новый магнит притяжения масс, то пригород-сад, напротив, увеличивает тягу больших городов. Но, конечно, и тот и другой имеют громадное значение для разрешения жилищного вопроса.

Из пригородов-садов в Англии особенно замечательны: Борнвиль, цветущий фабричный городок редкой красоты, и Гомстед, где за 12 р. в мес. (включая уже сюда все городские и государственные налоги) можно в 30 мин. от центра Лондона иметь квартиру в 3 комнаты со всеми удобствами и с садом в самой живописной и здоровой местности!

Движение в пользу городов-садов в Англии вызвало подражание и в других странах. Так, в Германии с 1902 года успешно работает солидное Gartenstadt-Gesellschaft (Общество г.-с., которое издает журнал «Gartenstadt» и ведет широкую агитацию в пользу г.-с.; практически движение в Германии выразилось в создании нескольких городков-садов, из которых самыми образцовыми являются Геллерау возле Дрездена и Эден возле Берлина, осуществляющий принцип вегетарианского питания.

Кроме того, Общества городов-садов возникли в Соединенных Штатах, Франции, Италии, Бельгии, Швейцарии, Испании, Португалии и др. странах.

Для России идея городов-садов может в будущем получить громадное значение: жилищный вопрос, и так очень обострившийся у нас за последнее время, должен с процессом разрушения общины, когда миллионы «освободившихся от земли» деревенских выходцев наводнят наши большие города, еще более обострится, и для своего разрешения потребует весьма серьезных мероприятий. Использовав же опыт западноевропейских городов-садов можно будет у нас с самого начала поставить жилищную политику на рациональных основаниях. Уже теперь, отвечая назревшим потребностям, вокруг наших больших городов возникает масса всевозможных поселков: так, около Москвы в настоящее время насчитывается до 600 так называемых «дачных поселков». Вообще в России города стихийно растут, но, к сожалению, хаотически, и применение идеи планировки принесло бы в данном случае большую пользу.

Вследствие этого, и в России в последнее время возникло движение в пользу городов-садов: о городах-садах у нас появилась целая литература, затем, в различных местах уже приступили к созданию городов-садов. Так, моск.-каз. ж. д. строит город-сад для железнодорожных служащих близ ст. «Раменское», в Москве; в ближайшем строительном сезоне начнутся работы по созданию города-сада на Ходынском поле по проекту московской городской Думы; в Москве же при отделе Императорского технического общества, по инициативе бывшего председателя московской губ. земской упр. А. Ржевского, учреждена комиссия для создания сети городов-садов вокруг Москвы; в целях же широкой пропаганды идеи городов-садов и попутно идей рационального устройства городов недавно основалось в России Общество Городов-Садов1, ставящее своей основной задачей подготовку рациональной жилищной реформы у нас.

Итак, мечта Гоуарда не оказалась утопией, и на его призыв откликнулось мощное, быстро развивающееся движение в пользу создания городов-садов, великое общественное движение, распространяющееся по всему миру и уже возникшее и в России.

Это движение гораздо шире и глубже, чем самый термин, так как с радикальным разрушением жилищного вопроса сможет развязаться и весь гордиев узел величайших социальных проблем современности.

Кому, как не нам, вегетарианцам, следует одним из первых примкнуть к этому гуманному движению, стремящемуся осуществить величайшую социальную реформу.

Присоединимся же к возникшему и у нас движению в пользу городов-садов и создадим в России вегетарианские города-сады, по образцу, например, берлинского Эдена!..

И. Шлиосберг

1.Правление в С.-Петербурге, Кабинетская, 4.