Россия вегетарианская:

Проект "Виты" по восстановлению истории дореволюционного русского вегетарианства

__________________________________________________________________

Вегетарианское обозрение, Киев, 1912 г.
(Избранные статьи)

ВО.1.1912

В защиту животных

Было время, когда люди поедали своих ближних и находили это вполне естественным. Это время осталось далеко позади, и греховность людоедства не вызывает более ни в ком сомнения. Но до сознания греховности убийства животных мы еще не доросли, и только немногие опередившие остальных начинают протестовать против грубого эгоизма, с которым человек относится к "беззащитным тварям". А между тем, пока мы не создадим и в этой области жизни новых нравственных норм, отвечающих не грубым инстинктам нашей низшей звериной природы, а растущей потребности стать действительно человечными, — до тех пор мы останемся по существу варварами, сколько бы не утончалась наша внешняя культура. Нечего закрывать глаза на то, что наша человечность остается вообще под большим сомнением, раз наши законы терпят организованные бойни, где целые гекатомбы ¹⁰ жизней приносятся в жертву нашим похотям и где создается низший тип человека, пропитанный испареньями крови и делающий за нас то жестокое и грязное дело, которое почти ни у кого из нас не хватило бы силы сделать самому.

И чем оправдываются эти преступления против чужой жизни? Тем, что природа "жестока", что убийства разлиты в ней как обычное явление, и что не один человек, а и все твари занимаются истреблением друг друга. Но если это даже и так, — а согласиться с этим можно лишь с большими оговорками, потому что все тигры и пантеры, вместе взятые, лишь невинные младенцы в сравнении с кровожадностью человека, — животные делают это так же стихийно, как растет трава, они не сознают, что это дурно, и потому не отвечают за свои убийства. Но положение совершенно меняется, когда дело идет о человеке, одаренном сознанием и совестью. Перед ним вся природа с ее бесчисленными дарами, которыми он может питаться безгрешно, и если он предпочитает убийства и нанесение страдания, он должен отвечать за это. Целые стада разводятся им искусственно для того, чтобы прирученных животных, лишенных всех средств самозащиты, убивать для удовлетворения своих вкусовых ощущений. Да, я утверждаю, что здесь вопрос идет не о необходимости поддержать свое существование, а о вкусовых ощущениях. Ведь мы знаем, что целые народы обходятся без животной пищи, и что с каждым днем во всех странах мира возрастает число вегетарианцев, которые бросают мясную пищу и не только не страдают от этого, но испытывают явную пользу для своего здоровья.

Наше сознание полно предрассудков и суеверий. Переходя на новую ступень развития, мы еще долго живем по инерции тем, что осталось позади, пережитками варварства, которые мы в действительности уже переросли. К таким пережиткам относится и питание убитыми животными, и глубоко прав был Л.Н. Толстой, когда сказал: "мясоядение есть пережиток варварства, и переход к растительной пище есть самое первое и естественное последствие просвещения".

Кроме того, питание мясом убитых животных поддерживается нашим глубоким невежеством относительно тех тонких процессов жизни, которые совершаются в невидимой лаборатории нашего физического организма. Мы совсем не считаемся с нуменальной стороной того, что мы вводим в свой организм, а между тем материал, из которого мы строим его, не кирпичи, а живая субстанция, проникнутая определенными психическими свойствами, которые не поддаются ни взвешиванию, ни химическому анализу.

Мы совершенно не задумываемся над тем влиянием, какое наше безжалостное отношение к поедаемым нами животным может иметь на качество материала, из которого мы строим наше физическое тело. А между тем, все наше физическое благосостояние в непосредственной зависимости от дурного или хорошего характера наших отношений к миру вне нас. Благодаря глубокому неведению со стороны материалистической науки тех процессов жизни, которые творятся под внешним покровом явлений, она не только допустила, но и санкционировала три рода преступлений против животных: отнятие у них жизни для питания нашего тела, привитие здоровому животному болезней для поддержания нашего здоровья и жестокие мучительства над его организмом для развития науки. Все эти преступления, как и все греховное, могут дать только дурные результаты, и с развитием просвещения они будут осуждены и изгнаны из того нового строя жизни, к которому мы медленно, но неизбежно подвигаемся. Но даже и в наше время, на Западе, особенно в Англии, возник целый поход авторитетных медиков и ученых против нашего греховного отношения к животным. Не мало просвещенных докторов пришли уже к убеждению, что море крови, которое ежегодно проливается ради питания человечества, идет ему не на пользу, а во вред: оно усиливает животные страсти, вызывает наклонность к алкоголизму и создает целый ряд заболеваний. Передовая медицина доказывает, что там, где мясное питание вытесняет все более из народного обихода растительную пищу, — растут заболевания и особенно три бича современных клиник: воспаление червеобразного отростка, чахотка и рак ¹¹, которые все три в непосредственной связи с обильной мясной пищей и почти совсем отсутствуют у вегетарианцев. Рядом с этими выводами медицинской науки, растет число ученых, которые доказывают, что оспопрививание и другие предохранительные прививки вносят в организм наших детей столько заражающих ядов, что весьма сомнительная польза этих прививок сводится к отрицательной величине. Они утверждают, что улучшение гигиенических условий является несравненно более верным предохранительным средством против заразных заболеваний, чем всевозможные прививки. Не менее поколеблена вера и в пользу вивисекции. Из лагеря ученых все чаще раздаются голоса против бесцельных мучений, которым беззащитных животных подвергают в ученых застенках. Все чаще встречается и в передовой литературе, и среди наиболее благородных представителей науки осуждение нашему безжалостному отношению к животным как с точки зрения гигиены, так и с точки зрения усовершенствования человечества типа и усиления нравственного чувства. Из этого можно заключить, что наше сознание действительно переходит на высшую ступень, но необходимо, чтобы это выросшее сознание проникло в жизнь, чтобы оно вызвало коренные реформы во всех подробностях нашего обихода и подняло весь нравственный кодекс нашего поведения.

Но есть в этих вопросах еще одна сторона, совершенно чуждая западному сознанию, сторона оккультная, относительно которой мне и хотелось бы дать несколько указаний моим читателям. Если допустить хотя бы как гипотезу, что за видимым физическим миром существуют миры невидимые, а за проявлениями физического организма кроется невидимая жизнь сознания, сохраняющаяся после смерти, в таком случае необходимо поставить вопрос: куда же девается "жизнь-сознание" тех бесчисленных существ, которые ежеминутно – порознь и целыми массами – убиваются человеком? И имеет ли какое-либо отношение сознание убитых к убиваемым? Наука молчит на этот вопрос, этика европейских народов – как и во всем остальном – довольствуется компромиссами, или же ссылается на Библию, на проблематического пасхального агнца, и т.д. Совсем иначе говорит этика древнего Востока или современный теософ. Он утверждает, что жизнь едина и закон един для всей вселенной, видимой и невидимой, и что нарушая закон здесь, на земле, мы неизбежно создаем тяжелые последствия в невидимых мирах, которые можно считать нуменальной стороной мира видимого; и последствия эти, в свою очередь, отражаются на земной жизни и приносят с собой благо или бедствия с такой же математической точностью и неизбежностью, с какой ударяющееся о каменную стену твердое тело отскакивает назад.

Одной из самых укоренившихся идей современного сознания является право собственности. Это "священное право" относят к вещам, домам, землям, и здесь оно ограждается законом и нравственным чувством. Но как только вопрос касается величайшего из всех прав, права живого существа на жизнь, тут на нравственное сознание современного человека набрасывается покров, сотканный из слепого эгоизма, и покров этот заставляет человека воображать, что весь мир создан для одних его потребностей, что все окружающие его существа, сходные с ним по организации и по способности радоваться и страдать, существуют только ради него, и их жизнь, столь схожая с его собственной жизнью, не имеет ни своей собственной эволюции, ни своей собственной цели.

Видел ли кто-нибудь из моих читателей, питающихся мясом, выражение ужаса в глазах той курицы, которой дворник или повар перерезывает горло? И многие ли отваживались, как Л.Н. Толстой, сходить на общественную бойню и наблюдать над психическим состоянием тех животных, над которыми заносится нож убийцы? Кто видел эти картины, тот знает, что в эти минуты от животного отделяется напряженная сила, которую можно назвать ужасом и предсмертной тоской. Куда же девается эта сила и во что преобразуется она? Мы прекрасно знаем, несмотря на все наше невежество в области душевных переживаний, что любовь вызывает любовь, а ненависть порождает ненависть, и что эти невидимые силы создают совершенно реальную связь между любящими и ненавидящими. Но мы видим только обрывок этих взаимодействий, выразившийся здесь на земном плане; остальная игра тех же самых взаимодействий ускользает от наблюдений нашего трехмерного разума. Но она продолжается в четвертом измерении, в неуловимых для огромного большинства мирах с такой же логикой и реальностью, с какой определенные последствия следуют за причинами, которые мы можем видеть и осязать здесь, на земле. Я сказал "огромное большинство" потому, что даже и в наше время появляются люди с раскрывшимся внутренним зрением, которое дает им возможность производить наблюдения в области невидимых миров. И то, что они там видят и что рассказывают, совершенно логично и вполне соответствует закону причинности, который действует и у нас, на земле.

Допустив, что кроме нашего осязаемого мира существуют невидимые миры, где жизнь-сознание продолжается, когда физическая оболочка убита, следует сделать еще один шаг вперед и спросить себя: как отражаются в этих мирах страдания убиваемых нами животных? Чем выражается этот трепет ужаса и предсмертной тоски бесчисленных жертв, жизненный опыт которых прерывается человеком снова и снова недоконченный? Куда устремляется неудовлетворенная жажда жизни, все обрезанные нити ощущений, все уничтоженные возможности? Не естественно ли предположить, что весь потусторонний мир переполнен вибрациями страха и ненависти к человеку? И не получают ли характер полной вероятности рассказы ясновидящих о том, какие угрожающие, ужас наводящие явления несутся навстречу душе злого человека, вступающего в потусторонний мир?

Отчего происходит страх смерти? Оккультист знает, что этот страх – опыт души, которая в бреду, в болезни или во сне, освобождаясь из своего физического тела, переносилась в астральный мир и видела, с какой жуткой реальностью астральные формы убитых и замученных животных набрасываются на своих умерших мучителей. Между убийцей и его жертвой возникает невидимая для нас, но чрезвычайно сильная магнетическая связь, которая выражается в потустороннем мире тем, что убитый привлекается к виновнику своей насильственной смерти, всюду следует за ним до тех пор, пока не закончится очистительный период перешедшей в загробный мир души. Можно себе представить, как приятно пребывание в этом мире ученого вивисектора, за которым упорно гонится стая стонущих от боли истерзанных жертв его научных опытов... И напрасно стали бы мы оправдывать себя тем, что нам неведомы эти невидимые нити жизни, что мы ничего не знаем о переживаниях убиваемого животного. Нет, каждый из нас видел хотя бы мимолетно, какие отчаянные усилия оно делает, чтобы сохранить свое право на жизнь. И каждый знает, что греховность убийства сказывается в глубине нашей совести совершенно отчетливо, и когда жертвой является человек мы ужасаемся и не колеблясь осуждаем убийцу.

Но эта отчетливость появилась вместе с эволюцией нашего нравственного сознания: было время, когда человек убивал своего собственного брата с легким сердцем. В настоящее время мы достигли той ступени, на которой убийство человека карается и законом и мучениями совести, но на убийство и мучительство животных все еще дается разрешение и собственной грубостью и судом общественной нравственности. Несомненно, что и эта ступень останется позади нас, как остались позади века людоедства, и настанут времена милосердного отношения к беззащитным тварям. Тогда изменятся и условия в потусторонних мирах, вибрации этих миров не будут отражаться тяжелыми влияниями на наш земной мир, и люди перестанут бояться смерти. Разве мы не знаем, что и в наше время кроткие и любящие умирают без всякого страха.

Современное человечество начинает уже приближаться к той ступени своей эволюции, когда его движение вперед требует ясного сознания единства жизни и осуществления на деле закона любви и милосердия. И отдельный человек, и целый народ, сознательно нарушающий закон любви, работает над своим угасанием, ибо будущее за сильными в любви, а не в кулачном праве, за победившими свою низшую звериную природу, а не за рабами ее. Вот почему истинный теософ так горячо протестует против боен и против вивисекции: во имя чего бы не совершалась жестокость, она всегда влечет за собой соответствующее возмездие.

Тонкое чувство чести было во все времена признаком благородного происхождения. Это чувство законное, но оно искажено узким пониманием рыцарской формулы: noblesse odlige (благородство обязывает). Истинная человечность требует расширения этой формулы на весь Божий мир, на всех, зависящих от великодушия человека. И несомненно придет время, когда растущая совесть заставит человека осудить все хищнические поползновения в том мире, где он фактически является властелином и законодателем. И тогда он начнет строить новую культуру, основанную не на жестокости, а на любви, которая одна в состоянии принести человечеству и физическое здоровье, и истинное благополучие.

 

Е. Писарева

Примечания:

10 - В Чикаго, где на бойнях ведется статистика, убивается ежечасно 2400 жертв.
11 - По статистическому отчету за 1909 год министерства народного здравия в Новой Зеландии, оказывается, что страна эта подверглась настоящему народному бедствию в виде повальных заболеваний раком. Объясняется это дешевизной баранины, которую новозеландцы едят три раза в день вместо хлеба, который им обходится дороже мяса.

____________________________________________________________________

Сохранить Вегетарианское Обозрение, Киев, 1912 г. в формате doc (zip. 370Kb)