ЗАГОТСКОТ И ЧИСТО МАНИЯ

В детстве отправили меня в каникулы погостить к родственникам в Ульяновскую область, там-то и услышала это слово. Добродушный дядя Витя работал шофером при этой, не знаю теперь, как и назвать, скажем, конторе. Он объезжал деревни, и жители сдавали ему телят на забой. Пару раз он брал меня с собой – ему не так скучно, и мне поездка вроде как развлечение. Я не знала тогда, что телят на смерть везут. Не помню что, но что-то мне, наверное, говорили, может, что в совхоз свозят. Одного теленка как-то не приняли, не дотянул до нужного веса, повезли обратно. Жалко его было, ехать обратно далеко, жарко, водой из стакана поить пыталась, тяжело ему было в кузове на некрепких ножках трястись, да и хозяйку свидание с ним не обрадовало. Мы с дядей Витей дорогой песни пели. А принятых коровьих детей с их добрыми глазами и губами в материнском молоке еще в это время убивали… Это я потом уж поняла – заготскот.

Очень много лет прошло, и все тот же заготскот, все та же бойня … в Москве. Четвертый месяц непрекращающихся, сплошных – до единой головы! – противозаконных – в нарушение Регламента, Административного кодекса и прочего, как оказалось, бумажного хлама, поперек человечности, основных христианских заповедей – где ж вы, православные? Ау! – отловов с забором в пункты неограниченного приема («приюты»!) живых еще и неживых уже городских и потерявшихся, не успевших найтись домашних животных*. Чистка – предновогодне-новогодне-рождественско-староновогодняя… Во какая большая уборка какой большой территории! Потому и аврал, потому и задействованы все и всегда – кто невыспавшийся, кто не проспавшийся, у кого душа горит, у кого руки зудят. Кстати, не зря зудят. Масштабная операция финансируется, несмотря ни на какие кризисы, вопреки им, назло всем этим расчетливым «развитым западным странам».

Слышу по радио об этих отловах, читаю про пресловутые «тридцать тысяч бездомных собак, проживающих на улицах нашего города». Кстати, а кто такой шустрый их сосчитал и чей заказ при этом выполнял? Планку кто такую задал? Почему не пятьдесят, почему не сто тысяч, я и такое встречала. Или для животного беспредела достаточно и тридцати? Вон в метро уж года три щиты про этих тридцать тысяч бездомных висят. Зачем? Для кого? Всякий, не потерявший навовсе в нашем таком большом городе рассудок, соображает, что не живут они и никогда не жили, даже во времена недолгой собачье-кошачьей оттепели (2002–2007 гг.), а лишь иные выживали. Бросать, может, и бросали столько, но чтоб жить –  детский сад какой-то. Если эти щиты – провокация, то она и не требуется, тем более затратная. А если, ну пусть на один процент допустим, – дело рук и кармана сочувствующих бедствующим животным, то «чтобы глупость их каждому была видна», хватило бы и пары дней. Так что скорее это все-таки  социальная агитка-дразнилка, косящая под поделку малохольных «зоозащитников».

Так вот, ни провокаций, ни поводов – ни мероприятий, ни торжеств, ни праздников, – ничего этого не требуется. Не требуется и пафос. Все было. За год животные все вдруг всех перекусали. С детьми не выйти, на работу и с работы не добраться, молодоженам семейным счастьем не упиться, беременным не родить,  да что там – похоронить по-человечески не приходится, все урывками, перебежками, с оружием пневматическим да газовым, с баллончиками кто победнее. Машину у дома не оставить, всю когтями издерут, клыками растерзают и загадят, а когда и угонят. Нет, так дальше жить нельзя! Ну если с нефтью, баррелями этими, долларами плывучими сладу нет, так хоть в чем-то можно порядок навести, явить силу-то свою, власть-то данную, и ведь не кем-нибудь, а сами знаете кем, можно? Вот и явил. Так что не надо никчемных словесных штампов, можно не обременять ни себя, ни других. Не надо про «приюты», когда это накопители животных в любом виде. Не надо про работников по уходу за животными – одного на десять собак, про кинологов…, не надо всего этого – никому. Ненадежная, малоправдоподобная завеса спала, защитный слой стерт, тайны больше нет, перед нами правда.

С тех пор как в июле 2001 года первый зам. мэра Б. Никольский подписал постановление правительства Москвы, которое как будто даровало городским животным право на жизнь, и отлавливать их должны были для стерилизации с последующим возвращением в среду обитания (конечно, как всегда, не без исключений), так и не произошел перелом в сознании и умах работников ЖКХ и Комплекса городского хозяйства в части отношения к бездомным животным. Причина не одна, их много. Красиво выражась, это инертность мышления, если о нем приходится говорить. Потом ряды коммунальщиков традиционно пополняют выходцы из сельской местности, а у них свое, «здоровое», в отличие от городского, изуродованного пусть советской, но все-таки интеллигенцией – в шляпах, очках да с портфелями, помните? – отношение к живности – потребительское. Отсюда и эти «собакам и кошкам не место в мегаполисе». И правда, что с них возьмешь? Шкуру и мясо вроде нельзя. Мотаются зря под ногами. Какой от них толк? Какая от них польза? Как и от ненавистных, ишь каких жирных (вы в руках-то их когда-нибудь держали?) дармоедов-голубей, хитрых воробьев – воры, они и есть воры, не говоря уж об алчных стервятниках – воронах.

На заседании комиссии в городской думе вообще такое услышала от главы какого-то социального комитета, что удивилась, как он туда попал: «они (т.е. животные – Т.М.) выбрали (!)  местом обитания мегаполис». Ну чушь какая, и вовсе не собачья. О чем тогда говорить собрались, когда дядя думает, что собаки с кошками в мегаполис, благо что им, авантюристам, прописка не требовалась, за сладкой жизнью потянулись, столичной  кормовой базой, ее потребительской корзиной прельстились. Да бросили, выбросили их здесь славные жители, «благодаря» которым город и превратился в мега-город с ненормальной плотностью населения. Кстати, гордиться этим самым мегаполисам нечего, они – симптом социально-экономического неблагополучия, часто нищеты стран. В города тянутся не от хорошей жизни, значит не пригодились там, где родились, значит, негде пригодиться, нет там жизни-то.

А еще чистотой на улицах, дорогах, газонах все озабочены. А эти – гадят почем зря. Ну все загадили. Деревья, кстати, тоже гадят, особенно осенью – листьями. И гадят и гадят… Собирают их, собирают, с лета теперь начинают бороться с листьями – и граблями железными, пружинистыми и непружинистыми, и метлами, чтоб к зиме – «ни одного листка». Земля тоже гадит – травой. И с ней хлопот на всех хватает – и косят ее, и теми же граблями осаживают, и вениками выметают, и все равно – чуть не доглядел, замешкался, недобрил – нате вам, пожалуйста, пробилась родимая, очень ее тут ждали. И ведь живучая земля эта какая, ну голая ведь в зиму-то, раздетая совсем отправляетя, прикрыться нечем, ан нет, исхитряется, все норовит обмануть, выжить. Так и хочется каждому выжить, каждому жизнь подавай, а ты ее заработал, жизнь-то? Зима снегом гадит, убирай его с утра до ночи, чтоб на асфальте ни одной снежинки, чтоб «черный асфальт» – заучили на  зиму эти два слова плохо владеющие русским языком или не владеющие вовсе иноземные рабочие ЖКХ. Реагент, он, конечно, свое дело делает, он и для снега, и для земли, и для «зеленки», а там и этим бездельникам-птицам от него, тем же собакам с кошками перепадает, но так чтобы от всех  гадов разом что-нибудь было, так такого нет. Потому и приходится РЭПам, несметным ЗАО от «А плюс» до «Я плюс» на нас, жителей ненавистных, трудиться. Мне, например, такой их труд не нужен, паранойя какая-то, так же, как не нужны, отвратительны металлические деревья, цветы на столбах. Что за нездоровье? Почему естественное надо превращать в противоестественное? Кому это надо? – Тому, кому выгодно. Я  деревья из железа в прошлом году в статье поминала, вроде как гротеск, мол, не надо тогда будет ЖКХ с листьями возиться. А недавно об этом с инженером местного ЗАО в шутку заговорила: не будет вам тогда денег на листья, а он, бестия, голыми руками не возьмешь, мне отвечает: а их тогда красить нужно будет! И такой человек до сих пор в инженерах ходит. Кстати, что-то типа железных березок я в этом году в праздник города и правда увидела.

Дело и в банальном низком уровне культуры, общей неразвитости. Об экологическом сознании работников ЖКХ и КГХ говорить и не приходится, хотя было время, лет десять назад, когда надбавку за обязательный экологический минимум для определенных профессий платить собирались – преподавателей, учителей и других сеятелей доброго да  вечного. Для выше помянутых ведомств он был бы совершенно необходим. Вероятно, но вовсе не видимо, им в избытке обладает Департамент природопользования, но он каким-то образом оказывается подчиненным руководителю КГХ, возможно, предпочитая или будучи вынужденным видеть его лишь в иной ипостаси – первого зама мэра в правительстве города. Так Департамент, к примеру, подготовил еще в 2002 году постановление по зеленым насаждениям, целый год готовил, и должен спрашивать за его невыполнение, нарушения, а нарушает первый зам своими знаменитыми «устными распоряжениями на селекторных совещаниях», и в ответ на очередной вопрос к руководителю управления Департамента вы услышите, как должно быть по документам, а почему на деле не так, вам не ответят, замнутся. Так же и с письменными запросами. Вам процитируют документ, причем  благодаря великому русскому языку, богатому грамматическими нюансами, ответ сформулируют, минуя ваш вопрос. Поинтересовалась я вот, в каком пункте постановления написано, что газон надо подметать веником, мне ответили, что мусор с газонов собирают мягкими граблями. Меня интересовало, какая сейчас доминирует установка (про нормативы Госстроя я очень даже знаю) в отношении заселения подвалов жилых зданий и замуровывания продухов в домах, – мне ответили, что по указанным мною адресам проведена проверка и никаких нарушений ни по одному, ни по другому вопросу не выявлено. А адресов-то я никаких не указывала! Исполнители подвели начальника управления префектуры, отделавшись заготовленными на самые ходовые вопросы москвичей ответы-шаблоны. Параллельные миры это – постановления, нормативы и реальность, жизнью ее не назовешь, потому что это антижизнь.

Итак, семь с лишним лет назад вы шло постановление правительства, была демонстрирована воля к гуманному решению проблемы бездомности животных. Городским заказчиком отловов с целью стерилизации стал ГУП «СОДЖ» (Служба отлова диких животных (?)), как будто появилась возможность контроля как гарантии от «исчезновения» животных. Но «отцы» отловного бизнеса, конечно же, не глупцы, изначально предрекали провал новой программы и постарались доказать, что не бросают слов на ветер – спустя пять лет вдруг заговорили о том, что программа стерилизации провалилась, ну как сглазили, будто подменили ее. Чертовщина какая-то. Как все проглядели? Ловили-ловили; стерилизовали-стерилизовали. Клиники, послеоперационное десятидневное содержание, чипирование, дегельмитизация, прививки от бешенства, дружба с назойливыми опекунами-придурками… Деньги туда, деньги оттуда, обмен веществ – организм живет, и вдруг оказывается, что все было не так. Не так, как надо сейчас.

Конечно, люди предчувствовали недоброе, сигналы подавались, и кто поумней понимали: беда не за горами. Заметили, что отловом среди прочих продолжали заниматься и фирмы, на которые неоднократно подавались жалобы в прокуратору, по которым проводились проверки и которые уходили от ответственности или мера ее не соответствовала тяжести совершенных ими правонарушений и преступлений благодаря всем известным и вечным механизмам, «человеческому фактору» прежде всего. Оставались и прежние ловцы, не родившиеся заново после прогрессивного постановления, нередко патологически ненавидящие животных, пьющие, в том числе и лица с криминальным прошлым. Случалось, ловец оперировал животных – из природного любопытства (что там у них внутри?) или ветеринар не управлялся, а денег хотелось, не узнать. Справедливости ради надо заметить, что, к примеру, ловец Сорокин из Северного округа злонамеренно кошек на тот свет не отправлял. Он даже бывало знакомой ветеринарше звонил, когда кошка, кот какой «не просыпались» – чтой-то с ними такое может быть, спрашивал. Выходить им из его наркоза или не выходить, они в конце концов сами решали, хоть выбор был невелик:! еще до «операции» лапы откинуть и не мучиться или потом с вывалившимися кишками день, другой по улице «побегать», может, кто из знакомых кормильцев заметит и отнесет «переделать». «Да как же вы, не врач, оперируете? – спросила у Сорокина. – А чего там сложного-то? Посмотрел раз-другой – нормально». И многопрофильный Сорокин, конечно, не одинок. Я имею в виду и товарищей по профессии.и родных в профессии. Как будто семейная организация, семейный подряд – кто-нибудь кому-нибудь да обязательно кем-то доводится – муж, жена, сын, дочь, невестка.… А потому и семейные традиции, и взаимопонимание, положиться можно друг на друга, свои не подведут. Все за одного, один за всех. Нам бы так. Если надо, так надо – они и ночью, и в выходной, и без всякого заказ-наряда бывает и всяких там других условностей, ни с чем не считаются. И при всем при этом скромные. Вот вы знаете ловцов в своем районе, машину их знаете? Нет? О том и речь.

В районах в ДЕЗах, а теперь ГУ ИСах, в управах в отделах по благоустройству, в префектурах специалистов по фауне в 2001-м не меняли, если только житейская текучка унесла. Устраивали они и в откровенно живодерские времена и в «мирную передышку», они же понимали: надо потерпеть, все проходит, пройдет и она, новомодная штучка. Не наша она, не исконная, народ против, навязали ее, пока неизвестно кто, но со временем выяснится, все станет на свои места, и уж больше такого не повторится. Да оно, собственно, и стояло, и такое не то чтоб было… Вернее, для кого-то было, а для кого-то не было. Кто-то дом на память о программе построил или купил, кто-то продал имевшийся, чтоб употребить вырученные деньги на спасение животных от последствий провала программы. А самое ее тяжелое последствие – то, что среди городских собак появился слой социализированных в общество двуногих. Они умели не только уцелевать, бесконфликтно вписываться в среду обитания другого вида, но, благодаря опекунам и, как оказалось, себе на беду, открылись и поверили всему двуногому племени. Они и стали первыми жертвами его коварства. С третьей декады декабря 2007-го начался «безвозвратный» забор животных от станций метро, куда их манило тепло. Безвозвратный в отсутствие «приютов», строительство которых по распоряжению правительства Москвы от 6 ноября 2007 г. должно было начаться лишь в марте 2008 года, а завершиться к ноябрю. Собаки пропадали бесследно, хотя СОДЖ еще существовал и информацией должен был располагать. За несколько дней, что мы с приятельницей год назад искали трех ее подопечных собак, узнали про разные «отловы», например, «черные». Охранники нового дома вызвали (кто их снабжает этими телефонными номерами?) ловцов для собак, оказавшихся на подохранной территории. Через полчаса прибыли, один – совершенно пьяный, в цель попал не вдруг. «Обездвижили» или убили при этом по пьяному делу и пса – домового – не дознались.
Многие москвичи запротестовали против такого «удара ниже пояса». Писали телеграммы и градоначальнику, в городскую и Генпрокуратуру, даже президенту. Повальные отловы вблизи станций метро связывались с именем его начальника – Гаевым. Стало известно, что по договору об аренде ответственность за отлов животных в переходах была возложена на держателей тамошних ларьков, торговых точек, хотя сотрудники ведомственной прокуратуры этот факт настойчиво отрицали. Начальники  станций метрополитена по требованию Гаева докладывали, какая псина у них пригрелась. Совещания по лазутчикам проводились. На линиях за собак, вернее, за их необходимое отсутствие ответственные назначались. И вся эта информация – по секрету: «я вам скажу, только вы не говорите». Срамота какая! Это ж надо так бессовестно броситься исполнять чужую злую волю, как будто умирать уж завтра. Так же, как с травой летом, листьями осенью, снегом зимой – чтоб ни одной,  чтоб ни одного… Хорошо вообще никаких времен года! Порядка больше б было. А то распущенность какая, особенно эта весна, никакого сладу нет… И вообще, ну-ка стройся все, на первый, второй рассчитайсь! Дышать – не дышать! Шаг в сторону…
А дальше была заполошная зима. На отчаянные телеграммы и письма, запросы-надежды  люди получали все те же «метро не для  собак». Вестимо! Нечего их там бросать, вообще бросать нечего! Заранее объявленное беззаконие. А могли бы девять лет в законе жить – животные-то. Не дали и не дают. Отклонен был Закон о защите животных от жестокого обращения.
К весне собак безвозвратно загребать стали не только от метро, но Регламент по отлову еще порой сдерживал и опекуны мешали. Ловцы же заметно обнаглели и злорадно твердили, что Лужков распорядился всех собак с улиц убирать. «Все равно собак в городе не оставят», – уведомил меня специалист по фауне из префектуры СЗАО. Знал еще до нового регламента. «Наверху» решение было принято давно, установка доведена до среднего звена служащих префектур, а может, и не установка, а само «устное распоряжение». Регламент лишь констатировал произошедшую смену курса  Под него методично подводился базис столь отзывчивыми теперь и столь изобретательными всегда СМИ – волка ноги кормят. Тут тебе и фильмы ужасов, и ток-шоу «Между жизнью и смертью», заметки вроде «Записок с того света» и «На его месте мог бы быть ты», возбуждающие страх и ненависть к животным–монстрам. Стали не только проговарить возможность убийства, но и настаивать на нем как единственно возможном способе избавления от звериной напасти. (Кстати, не пригодилась бы здесь статья о «пропаганде жестокости и насилия»?). ТВ в то же время (что «добру пропадать») демонстрировало и страшные находки в лесопарках, ближайшем Подмосковье – груды мертвых собак, даже не зарытых. И я не слышала, чтобы дело пошло дальше предположений по поводу  их происхождения, не читала, чтоб нашли виновных – беспристрастная констатация фактов, никакой идеологии. Свободные СМИ для свободных людей? Свобода от морали и ответственности? А виновных не нашли, потому что не искали или потому что они и так известны? Мешки с собачьими трупами у ворот «Витуса плюс» на ул. Искры. И экологические милиционеры вроде приезжали и… ничего. Три дня пролежали мешки с телами – с пятницы по понедельник. Увозить не спешили,  дело привычное. Отсняли  нанятые сыщики рейды ловцов, их «жесткие» отловы, а запись с мешками не донесли. Может, потеряли и стыдно признаться было; может, поскользнулись, упали, очнулись, вместо камеры – гипс. Все может быть. Такая профессия.
Но все по тому же ТВ начальник города заверил москвичей, что он остается верен гуманному способу регулирования численности бездомных животных : никто собак не убивает и убивать не собирается, пусть и дальше живут, как жили, кроме тех, конечно, которые нападают на людей, кусают их. Так и сказал Юрий Михайлович: защитники животных не хотят, чтобы ограничивали свободу собак, и мы считаемся с этим. Рассказал и про будущие мега-«приюты» для 25 тысяч собак: городу нужны новые детские сады, школы, поликлиники, больницы, а правительство, чтобы остаться гуманным, вынуждено тратить деньги не на их строительство, а на «собачники». Жалко, конечно, и детей, и больных…И если иной не замечал прежде собак бездомных, то после таких слов точно заметил. Сколько вместо них, поганых, можно было бы детсадов да больниц настроить. У-гады, проходу от них нет. Незачем все эти приюты, убивать их надо. Однако одно другому не помеха. Всегда было это известно, и писали изредка иные здания о невообразимых истязаниях животных, их массовой гибели в старых «приютах», но никаких журналистских расследований, никакой отсебятины – профессионализм превыше всего. Холодная голова и чистые, вернее чисто умытые, руки, никакой суд не придерется.
Полтора десятка новых «приютов», конечно, порадуют выигравших тендеры щедрых управляющих новыми открывшимися горизонтами, но несчастные бездомные собаки и кошки, брошенные и потерявшиеся, не переведутся, не станут от этого исчезающим видом, по той простой причине, что этого не желают как раз те, кто упрятывает их всеми правдами и неправдами за решетку пожизненно (по документам на полгода, реально – кому как «повезет»). Желают прямо или косвенно. Прямо – чтоб машина, коль ее запустили работала бесперебойно, косвенно – не устраняя истоков бездомности домашних животных. Хозяевам потерявшихся нужна служба информации о потерянных и найденных животных, пусть и не круглосуточная, как множество психологических «горячих линий» на все случаи жизни, вплоть до пострадавших от насилия (?) собственных мужей жен (кстати, кто их все финансирует?). А чтоб меньше бросали, нужна сплошная стерилизация собак и кошек, их регистрация.  И прежде всего федеральный закон, охраняющих их жизнь и здоровье, предусматривающий наказание за выброс животного – совсем не такое, практически условное, какое прописано в АК г. Москвы. В отсутствие такого закона не может быть и речи ни о каких приютах в их подлинном смысле слова. Проблема решаема, есть очень редкие примеры-исключения – частные приюты, – где это слово можно употреблять без кавычек. Но невозможно решить ее раз и навсегда. Требуются ежедневные усилия, тяжелый труд, кропотливая работа многих ответственных людей, обладающих необходимыми знаниями, опытом, профессиональными навыками, могущими и имеющими право обращаться с живыми животнымин. Нужны реальные, дееспособные общественные организации, нужны отчетность, прозрачность деятельности муниципальных приютов. При нынешней жесткой установке городского начальства – «очистить» город от собак любыми средствами. Животные погибают от холода, голода, болезней во многих забитых ими приемниках, еще не введенных по документам в эксплуатацию. Масштабы насилия над ними и уверенность в безнаказанности виновных в нем обескураживают. Иски в суд по статье 245 УК РФ «Жестокое обращение с животными» уже поданы на так шумно открывавшийся и принятый на высоком уровне летом, ставший спустя несколько дней уже горестно знаменитым кожуховский «приют».

Татьяна Мусатова, февраль 2009

Ссылки по теме:

*Об этом предостерегали 26 июня 2008 на Митинг в защиту бездомных животных с участием А.Макаревича, Ю.Антонова, А.Градского, Е.Камбуровой и др. "Нет - эвтаназии животных! Нет возврата к убийству!"

"Заготскот" на месте дореволюционного вегетарианского поселения Светлый хутор?

Источник появления бездомных животных в России

Бездомные животные

Почему система отлова собак малоэффективна

Пути решения проблемы

26 июня 2008 в Новопушкинском сквере Москвы состоялся митинг в защиту животных с участием А.Макаревича, Ю.Антонова, А.Градского, Е.Камбуровой и др. ВИДЕО

Как решить проблему бездомных животных, не изобретая велосипеда

Этика вегетарианства

КРАСОТА БЕЗ ЖЕСТОКОСТИ Альтернатива жестоким опытам на животных есть. Татьяна МУСАТОВА

Обсудить на форуме