|
Россия неизвестная: История культуры вегетарианских образов жизни от начала до наших дней
Петер Бранг
Пер. с нем. А. Бернольд и П. Бранга.
М.: Языки славянской культуры, 2006. — 568 с.; ил.
ИЗБРАННЫЕ ГЛАВЫ:
Художники
«Воинственный» вегетарианец: Паоло Трубецкой
«Проходя однажды в Интре [городок на Lago Maggiore] мимо одной бойни, я увидел, как убивают теленка. Душа моя наполнилась таким ужасом и возмущением, что с той поры я отказался от солидарности с убийцами: с тех пор я стал вегетарианцем.
Уверяю вас, что можно совершенно обойтись без бифштексов и жаркого, совесть моя теперь куда чище, так как убийство животных является настоящим варварством. Кто дал право на это человеку? Человечество стояла бы куда выше, если бы научилось уважать животных. Но уважать их надо серьезно, не так, как члены обществ покровительства животным, защищающие их порой на улицах и наслаждающиеся вкусом их мяса в своих столовых.
— Но вы пропагандируете, князь!
— Я сделал бы это охотно. Мне давно уж хочется прочесть лекцию на эту тему. Можно было бы столько хорошего сказать. И было бы так приятно победить! В настоящее время я не занят никакой работой, но с некоторых пор я полон мыслью о монументе человечеству, обновленному великим идеалом — уважением к природе.
— Символический монумент?
— Да. Этот был бы 2-м из всех моих многочисленных работ, так как я не люблю символов, но, иногда, они неизбежны. И второй mi fu inspirato dal vegetarianismo (мне вдохновлен вегетарианством): назвал я его «Les mangeurs de cadavres » (Трупоеды). На одной стороне изображен огрубелый, вульгарный человек пожирающий мертвечину, прошедшую через кухню, а немного ниже — гиена, выкапывающая труп для утоления своего голода. Один это делает для скотского удовлетворения — и называется человеком; вторая делает это для поддержания своей жизни, не убивает, но пользуется падалью и называется гиеной».
Я сделал также надпись, но это, знаете, для тех, которые ищут "сходство"».
Этот разговор велся в Нерви близ Генуи и был опубликован в 1909 году в Corriere de la sera (Милан) 1. Он содержит рассказ о «переломном моменте», о внутреннем «перерождении» в жизни Трубецкого. То, что в 1899 году подобный случай имел место, мы знаем также из воспоминаний брата Трубецкого, Луиджи, сообщающих о том же событии в форме более даже подробной, так что шок, испытанный Трубецким, станет еще понятнее: ведь ему случилось быть свидетелем тотальной эксплуатации животного – как рабочего и убойного скота 2.
Князь Петр (Паоло) Петрович Трубецкой, происходящий из известного русского дворянского рода, провел почти всю жизнь на Западе и поэтому имел только слабое знание русского языка — он говорил по-русски с сильным акцентом. Он родился в Интре в 1866 и умер в 1938 году в городке Суна, расположенном тоже над Lago Maggiore . Согласно суждению итальянского искусствоведа Rossana Bossaglia , он был захватывающей личностью — происходя из русского дворянства, бесшовно вживаясь в итальянскую культуру региона Lago maggiore и последовательно применяя свои нравственные представления и вегетарианский образ жизни 3. На пороге ХХ века он был приглашен профессором в Московскую Художественную Академию — «совсем новая фигура в русском искусстве. Новым было у него решительно все: начиная с внешности и принадлежности к знаменитому семейству князей Трубецких. "Высокого роста", "красивой внешности", с хорошими манерами и с " savoir faire ", а вместе с тем эмансипированный и скромный художник, свободный от светских приличий, с европейской образованностью, который позволял себе иметь оригинальные hobbies (как то: держать в своей студии зверей и животных и быть вегетарианцем <…>» 4. Несмотря на свою московскую профессуру, Трубецкой работал главным образом в Париже: он находился под влиянием Родена, а сам писал картины импрессионистской живости, прежде всего в бронзе — портреты, статуэтки, жанровые композиции и изображения животных.
Его скульптура «Питающиеся падалью» ( Divoratori di cadaveri ), созданная в 1900 году, впоследствии подаренная им ломбардскому обществу по охране животных, была единственной, которой он когда-либо дал название. Она показывает стол, на котором стоит миска с поросенком; за столом сидит мужчина, пожирающий котлет. Внизу написано: «Противно законам природы» ( contro natura ); рядом моделирована гиена, которая бросилась на мертвое человеческое тело. Внизу надпись: Согласно законам природы (secondo natura) (илл. ыы) 5. По сообщению В. Ф. Булгакова, последнего секретаря Толстого, в книге с воспоминаниями и рассказами о Толстом, Московский музей Толстого в 1921 или 1922 году через посредничество П. И. Бирюкова получил в подарок две небольшие гипсовые тонированные статуэтки, выражающие идею вегетарианства: одна из статуэток изображала гиену, пожирающую мертвую серну, а другая неимоверно тучного мужчину, с жадностью уничтожающего лежащего на блюде жареного поросенка — очевидно, это были предварительные этюды для двух больших скульптур 6. Последние выставлялись в миланском осеннем салоне 1904 года, как можно было прочесть в статье из Corriere della Sera от 29 октября 7. Эта двойная скульптура, известная также под названием «Divoratori di cadaveri », «имеет целью прямую пропаганду его вегетарианских убеждений, о чем не раз упоминал автор: отсюда — явная склонность к гротеску, которая пронизывает фигурацию и является уникумом в творчестве Трубецкого» 8.
Трубецкой «был воспитан в религии своей матери, в протестантизме», писал в 1954 г. его друг Luigi Lupano . «Религия, однако, для него никогда не была проблемой, хотя при встречах в Cabianca мы о ней говорили; но он был человеком глубокой доброты и страстно верил в жизнь; его уважение к жизни привело его к вегетарианскому образу жизни, который был у него не плоским пиетизмом, а подтверждением его энтузиазма ко всякому живому существу. Многие скульптуры должны были прямо морализировать и убеждать публику в вегетарианском режиме питания. Он мне припомнил, что и его друзья Лев Толстой и Бернард Шоу были вегетарианцами, и льстило ему, что он успел склонить великого Генри Форда на вегетарианство» 9. Трубецкой портретировал Шоу в 1927 году, а Толстого несколько раз между 1898 и 1910 годами.
Вполне вероятно, что первые посещения Трубецкого в московском доме Толстых весной и осенью 1898 г., при которых он видел вегетарианство in praxi , подготовили почву для того решающего момента в жизни Трубецкого, который он испытал в городе Интра в 1899 году. С 15 по 23 апреля 1898 г. он моделирует бюст писателя: « Вечером был у нас князь Трубецкой, скульптор, живущий, родившийся и воспитавшийся в Италии. Удивительный человек: необыкновенно талантливый, но совершенно первобытный. Ничего не читал, даже Войны и мира не знает, нигде не учился, наивный, грубоватый и весь поглощенный своим искусством. Завтра придет лепить Льва Николаевича и будет у нас обедать» 10. 9 /10 декабря Трубецкой другой раз заезжает к Толстым, вместе с Репиным. 5 мая 1899 г. Толстой в письме Черткову ссылается на Трубецкого, оправдывая задержку в завершении романа Воскресение, причиняемую новыми изменениями в рукописи: «Дело в том, что, как умный портретист, скульптор Трубецк<ой>, занят только тем, чтобы передать выражение лица — глаз, так для меня главное — душевная жизнь, выражающаяся в сценах. И эти сцены не мог не перерабатывать» 11.
Спустя чуть более десятилетия, в начале марта 1909 года, Трубецкой создал еще две скульптуры писателя — Толстой верхом и маленькую статуэтку. С 29 по 31 августа Трубецкой моделирует бюст Толстого. В последний раз он пребывает со своей женой в Ясной Поляне с 29 мая по 12 июня 1910 г.; он пишет портрет Толстого маслом, создает два этюда карандашом и занимается скульптурой «Толстой верхом». 20-го июня писатель снова выражает мнение, что Трубецкой весьма талантлив.
Как сообщает В. Ф. Булгаков, говоривший в это время с Трубецким, последний тогда был «веганцем», отрицал и молочные продукты: «Зачем нам молоко? Разве мы маленькие, чтобы пить молоко? Это только маленькие пьют молоко» 12.
Когда в 1904 году начал выпускаться первый Вегетарианский Вестник, Трубецкой с февральского выпуска стал соиздателем журнала, каковым он и остался до последнего номера (№ 5, май 1905).
Об особой любви Трубецкого к животным знали на Западе. Friedrich Jankowski в своей философии вегетарианства ( Philosophie des Vegetarismus , Berlin , 1912) в главе «сущность художника и питания» (« Das Wesen des Kunstlers und der Ernahrung» ) сообщает, что Трубецкой в своем искусстве натуралистичен и в общем светский человек, но живет строго по-вегетариански и, не обращая внимания на парижан, делает шуму на улицах и в ресторанах своими прирученными волками» 13. «Успехи Трубецкого и достигнутая им слава», так писал в 1988 г. P . Castagnoli , «образуют единство с той известностью, которую художник получил своим непреклонным решением в пользу вегетарианства и с той любовью, с которой брал под свою защиту животных. Собаки, олени, лошади, волки, слоны фигурируют среди излюбленных сюжетов художника» 14 (илл. 8 ыы).
Трубецкой не имел никаких литературных амбиций. Но его желание выступать за вегетарианский образ жизни было так велико, что он выразил его также в трехактной пьесе на итальянском языке «Доктор с другой планеты» («Il dottore di un altro planeta»). Одна копия этого текста, которую Трубецкой в 1937 г. передал брату своему Луиджи, появилась в печати впервые в 1988 г. 15. В первом действии девушка, которая еще не потеряла уважения к братским созданиям , чья восприимчивость еще не испорчена условностями, порицает охоту. Во втором действии пожилой бывший каторжник рассказывает свою историю («Ecco la mia storia»). Пятьдесят лет тому назад он жил вместе со своей женой и с тремя детьми: «У нас было много животных, на которые мы смотрели как на членов семьи. Мы питались продуктами земли, потому что мы считали низким и жестоким преступлением содействовать массовому убийству так гнусно умерщвленных братьев, хоронить их трупы в наших желудках и удовлетворять так извращенную и мерзкую прожорливость больш?й части человечества. Нам было достаточно плодов земли и мы были счастливы». И вот однажды рассказчик становится свидетелем того, как какой-то извозчик на крутой топкой дороге зверски бьет свою лошадь; он осаждает его, извозчик бьет еще свирепее, поскальзывается и смертельно ударяется о камень. Рассказчик хочет помочь ему, а полиция несправедливо обвиняет его в убийстве. Как видно, случившееся в городке Интра все еще ощутимо в этой сцене.
Трубецкому исполнилось немногим более тридцати лет, когда он принимал участие в конкурсе на памятник Александру III . Конкурсная программа предусматривала, что царя изображают сидящим на троне. Это Трубецкому не нравилось, и, вместе с эскизом, соответствующим объявлению конкурса, он предоставил еще один эскиз, показывающий царя сидящим на коне. Этот второй макет привел в восхищение вдову царя, и, таким образом, Трубецкой получил заказ на 150 000 рублей. Однако правящие круги не были довольны оконченным творением: дату открытия памятника (май 1909 г.) художнику объявили так поздно, что он не мог вовремя попасть на торжество.
Описание этих событий оставила нам Н. Б. Нордман в своей книге Интимные страницы. Одна из глав, датированная 17 июня 1909 г., называется: «Письмо к другу. День о Трубецком» 16. Это, пишет К. И. Чуковский, «очаровательные страницы». Нордман описывает, как они с Репиным приезжают в Санкт-Петербург и направляются в гостиницу, где Трубецкой остановился, и как сперва не могут его найти. При этом Нордман знакомится с актрисой Лидией Борисовной Яворской-Барятинский (1871-1921), основательницей «Нового драматического театра» 17; Лидия Борисовна жалеет Трубецкого. Он осунулся! И так одинок. «Все, все решительно против него.» Вместе с Трубецким они все «летят трамваем» осмотреть памятник: «Стихийное, могучее творение, обвеянное свежестью гениальной работы!!» После осмотра памятника — завтрак в гостинице. Трубецкой и здесь остается самим собой. Он сразу же, на своем неправильном русском языке, в обычной своей манере пускает в ход вегетарианство:
« — Maitre d’hotel, eh! Maitre d’hotel!?
Перед Трубецким почтительно склоняется Дворецкий.
— А ви варил покойник здесь? В этот суп? О! Нос слышит… труп!
Мы все переглядываемся. Ох, эти проповедники! Они, как статуи в Египте на пирах, говорят и напоминают о том, о чем не хочется думать в обычных формах нашей жизни. И к чему это о трупах за едой? Все сбиты с толку. Не знают, что выбрать по карте.
А Лидия Борисовна с тактом женской души сейчас же становится на сторону Трубецкого.
— Вы меня заразили своими теориями, и я с вами буду вегетарианствовать!
И вот заказывают вместе 18. И смеется Трубецкой детской улыбкой. Он в духе.
О! Меня в Париже больше никогда не приглашают на обеды. Я всем надоел своей проповедью!! Теперь я решил каждому говорить о вегетарианстве. Извозчик меня везет, а я сейчас ему: Est - ce que vous mangez des cadavres ? ну, и пошло, пошло. <…> Вот недавно мебель я зашел покупать — и вдруг начал проповедовать и забыл зачем я пришел, и хозяин забыл. Мы разговорились о вегетарианстве, пошли к нему в сад, ели фрукты. Теперь мы большие друзья, он мой последователь… А еще я лепил бюст с одного богатого скотопромышленника из Америки. Первый сеанс прошел молча. А на втором я спрашиваю — скажите, вы счастливы?
Я, да!
— А совесть у вас спокойна?
— У меня? Да, а что, Ну, и началось!…»
Позже Репин в ресторане Контан устраивает для своего друга Трубецкого банкет. Около двухсот приглашений были высланы, 19 — но «во всем Петербурге нашлось всего 20 человек, которые пожелали чествовать всемирно известного художника.» Долго о нем замалчивали, «пока наконец Дягилев не понавез его вещей и не познакомил с ним русских!». Репин в пустом зале выступает с бойкой речью, причем он намекает и на необразованность Трубецкого, нарочную и сознательно культивированную. Лучший в Италии памятник Данте создал Трубецкой. «Его спросили — вы вероятно знаете каждую строчку Рая и Ада наизусть?…Я никогда в жизни не читал Данте!» Как он учит своих учеников, спрашивает Репин риторически, «ведь он плохо говорит по-русски. — Да, он учит только одному — когда вы, говорит, лепите — вы должны понимать, где мягко, и где твердо. — Вот ведь! Где мягко и где твердо! Какая глубина в этом замечании!!! т.е. мягко — мускул, твердо — кость. Кто это понимает — у того чувство формы, а для скульптора это все» 20. На выставке 1900 г. в Париже жюри единогласно присудили Трубецкому grand prix за его работы. Он — эпоха в скульптуре …
Трубецкой, на французском языке, благодарит Репина за выступление — и при этом сразу же пускает в ход вопросы вегетарианства: «Je ne sais pas parler. Mais tout de meme je dirai que j’aime, j’adore la vie! Par amour pour cette vie je voudrais qu’on la respecte. Par respect pour la vie il ne faudrait pas tuer les betes comme on le fait maintenant. On ne fait que tuer, sapristi! Mais je dis partout et a chaque personne que je rencontre … Ne tuez pas. Respectez la vie! Et si vous ne faites que manger des cadavres — vous etes punis par les maladies qui [sic! — П.Б.] vous donnent ces cadavres. Voila la seule punition que les pauvres animaux peuvent vous donner.» Все слушают насупившись. Кто любит проповеди? Мясные блюда становятся противны 21. «Oh! m oi j’aime la nature, je l’aime plus, que toute autre chose < …> Et voila mon monument acheve! Je suis content de mon travail. Il dit juste ce que je voulais – la vigueur et la vie! »
Восклицание Репина «Браво, браво Трубецкой!» было цитировано газетами. Гениальность памятника Трубецкого оказала глубокое впечатление и на В. В. Розанова; этот памятник сделал его «энтузиастом Трубецкого». С. П. Дягилев в 1901 или 1902 г. в редакции журнала Мир Искусства показал Розанову проект памятника. В последствие Розанов посвятил восторженную статью « Paolo Trubezkoi и его памятник Александру III» 22: «тут, в этом памятнике, все мы, вся наша Русь от 1881 до 1894 года.» Этого художника Розанов находил «страшно даровитым человеком», гениальный, оригинал и невежда. О любви Трубецкого к природе и об его вегетарианском образе жизни в статье Розанова, конечно, не говорится.
Сам памятник постигла печальная участь. Не только правящие круги из окружения Николая II не благоволили ему, но и советские власти прятали его в 1937 г., во время сталинизма, на каком-то заднем дворе. Трубецкой, знаменитый его скульптурами животных, отрицал, что это произведение задумано как политическая декларация: «Я хотел всего лишь изобразить одно животное на другом» 23.
Толстой охотно дал Трубецкому себя портретировать. Он сказал о нем: «Какой чудак, какой даровитый.» Трубецкой не только признался ему, что он не читал Война и мир – он даже забыл взять с собой изданий сочинений Толстого, которое ему подарили в Ясной Поляне. Его групповая «символическая» пластика была известна Толстому. 20-го июня 1910 г. Маковицкий делает запись: «Л. Н. разговорился про Трубецкого: — Вот этот Трубецкой, скульптор, ужасный сторонник вегетарианства, сделал статуэтку гиены и человека и подписал: "Гиена ест трупы, а человек сам убивает…"» 24.
Н.Б. Нордман завещала будущим поколениям предостережение Трубецкого о переносе болезней животных на человека. Слова: « vous etes punis par les maladies qui [sic!] vous donnent ces cadavres» — это не единственное предупреждение из довоенной России, якобы предвещающее коровье бешенство.
1 Разговор этот вскоре был переведен на русский: ВО 1909: 8-9 16-18.
2 Ср. главу «Due fratelli vegetаriani» в книге: «Paolo Troubetzkoy scultore . Verbania, 1866–1938 . Intra, 1988, p . 68. Луиджи Трубецкой сообщает: «В 1900 г. мы с братом встретились в Париже, где Паоло принял участие в салоне мировой выставки и получил Grand prix. Во время нашего разговора в гостинице он мне сказал, что из большого мясоеда, каким был всегда, он вдруг сделался вегетарианцем. Благодаря странному совпадению я сам в том же году перестал есть мясо, потому что с некоторых пор стало противно.
Паоло мне рассказывал, как он пришел к этому решению. За год до этого он, как это он делал каждый год, приехал на Лаго Маджоре с тем, чтобы там провести лето. В какой-нибудь день он ехал на дороге с Intra в Carpiano, чтобы навестить семейство Мinetti, о которой в своих воспоминаниях я уже упоминал, что мы с ними были очень дружны; ему навстречу — телега, запряженная волом; на телеге лежал теленок, свесив голову вниз и закатив глаза от испуга и боли. Телега остановилась перед примитивной мясной лавкой на краю дороги. Паоло продолжал свой путь в Carpiano. По возвращению он в мясной лавке видел вола, уже заколотого, окруженного мужчинами с руками, обагренными кровью, которые принялись освежевать его. Перед лавкой теленок, привязанный к кольцу в стене, сильно дрожа ожидал своей печальной судьбы. Эта сцена потрясла добрую и простую душу Паоло так сильно, что он дал себе обещание впредь не есть мяса» (из итальянского — П. Б.).
3 Paolo Troubetzkoy scultore , ук. соч., p . 13-14. Ср. также рецензию в Tessiner Зeitung, 9.12.1988, p .10.
4 S . P. Domogackaja . L’arte di Paolo Troubetzkoy in Russia. В книге: Paolo Troubetzkoy 1866–1938. Pallanza, 1990, p. 55 - 67, здесь: 60 ( из итальянского — П . Б .).
5 Guiliano de Polo. Il periodo «scapigliato » del principe Toubetzkoy. Цит . из «Troubetzkoyana». В книге : Verbanus. Rassegna per la cultura, l’arte, la storia del lago . № 9, Intra , 1988, p . 57-74, здесь : p . 58 (из италианского — П. Б .). «Богемский» период Трубецкого кончился, когда он в 1898 г. покинул Милан и уехал в Москву.
6 В. Ф. Булгаков. О Толстом. Воспоминания и рассказы. Тула, 1978, с. 368-376, здесь: с. 376.
7 Текст в Corriere de la Sera от 29.10.1904 гласит: «Князь Паоло Трубецкой, очень оригинальный художник <…>, есть весьма странный человек. Среди его работ есть два э с киза: По законам природы (secondo le leggi di natura ) показывает кладбище: у ног креста гиену, вырывающую падаль; другой, против законов природы ( contro le leggi di natura ) показывает человека, сидящего за накрытым столом с вилкой в руках; на блюде видно целый поросенок <…>: это творение причудливой иронии, выражающие скульптурой утверждение вегетарианства.» Ср. Paolo Truбetzkoy scultore, цит. соч., p . 182 (из итальянского — П. Б.).
8 Paolo Truбetzkoy scultore, цит. соч., p . 182 (из итальянского — П. Б.). На p . 180-181 и 183 изображены два «пожирающих трупы (падаль)». Новейшая русская художественная критика причисляет это сочинение к его менее значительным, что, должны быть, Трубецкому было бы безразлично: «…это не значит, что его работы не могли различаться по степени совершенства. Так они, должно быть, не могли считаться удачными, если он их посредством хотел выразить свои идеи, как например, идею вегетарианства в композиции Il divoratore di cadaveri [sic! П.Б.] Ср. S . P. Domogackaja , цит. соч. p . 66 (из итальянского — П. Б.).
9 Luigi Lupano в журнале Meridiano 12. Il mondo visto da Roma, agosto 1954. Цит. из « Troubetzkoyana ». I ntra, 1988, p . 39. (из итальянского — П. Б.).
10 Толстая, Софья Андреевна. Дневники в 2 тт., т.1 (1862-1900), М., 1978, с. 375.
11 Толстой, ПСС 88:166.
12 В. Ф. Булгаков. О Толстом, цит. соч. с. 372.
13 Jaskowski, 1912, S . 253.
14 «La fama e il successo raggiunti da Troubetzkoy c ome animalista fanno tutt’-uno con la notorieta conquis tata all’artista dalla sua rigorosa scelta vege t аriana e dall’ amorevole protezione riservata agli animali. Cani, cervi, cavalli, lupi, elefanti figurano tra i soggetti prediletti dello scultore …». Piergiovanni Castagnoli в книге Paolo Trubetzkoy scultore , цит . соч ., p. 162.
15 Ср. « Troubetzkoyana ». Intra, 1988 ( ср. выше примеч. 5 ) , p . 21-30.
16 Нордман. Интимные страницы. с. 165-179.
17 Л. Б. Яворская-Барятинский в 1901 г. основала «Новый драматический театр». Здесь в 1902 г. была поставлена Власть тьмы Толстого.
18 Лидия Яворская в самом деле, согласно сообщению журнала Vegetarian Messenger с 1915 года, во время своего пребывания в Дорсете жила по-вегетриански; ср. ВВ 1915: 7 13.
19 Ср. Чуковский, 1962, с. 583.
20 Нордман. Интимные станицы. с. 176.
21 Там же, с. 177-178.
22 В. В. Розанов. Паоло Трубецкой и его памятник Александру III (1909). Перепечатано в книге: Розанов, Среди художников. М . , 1994, с. 320-326.
23 Дональд С. Карлейл. В поисках пропавшего «медного всадника» // Обозрение. № 9, Париж, 1984, с. 23-30. Ср. также И. Шаповникова: Il monumento ad Alessandro III. В книге: Paolo Troubetzkoy 1866–1938 . Pallanza , 1990 , p . 69-73.
24 Маковицкий, т. 4, с. 281.
|
РАЗВЛЕЧЕНИЯ
ВЕГЕТАРИАНСТВО 
Видео 
ПОИСК НА САЙТЕ:
ВАЖНО!
